"Александр Ласкин. Дом горит, часы идут (Документальный роман)" - читать интересную книгу автора

Представляете: люди стали тенями, и только луна уж очень откровенно
повисла среди облаков.
Чаще луна открывается одной половиной, а тут опустилась к самым крышам
и видна вся целиком.
Наверное, она сторожит Колю. Не хочет, чтобы к нему приближались
посторонние.
Голодный пес отошел в сторону. Скорее всего, его смутила не кровь, а
пристальный взгляд с небес.
Еще пса испугали голоса. Он знал, что в этих домах живут люди, но из
каждого окна слышался вой.
Трудно описать эту картину. Лишь один человек нашел соответствующие
слова.
Как видно, ему помогла нелюбовь к евреям. Может, и шевельнулось
сомнение, но неприязнь оказалась сильнее.
Писал он, правда, о киевском погроме. Впрочем, все погромы
заканчиваются одинаково.
"По ночам наступает средневековая жизнь. Среди мертвой тишины и
безлюдья начинается душераздирающий вопль. Это кричат жиды".
Кажется, слово "безлюдье" тоже имеет отношение к евреям. Ведь тех, кто
кричал и плакал, автор не считал за людей.

24.

Все же не маленький город этот Житомир. Поэтому то, что завершилось в
одном его конце, продолжается в другом.
Погром уже не разгорался, а тлел. Правда, без жертв все-таки не
обошлось.
Если Срулика застрелили целенаправленно, то сейчас убивали просто так.
Только потому, что мишень и погромщики пересеклись.
Так под руку попались отец и сын Кришмуль. Почему-то в этот момент они
не сидели в подвале, а выходили из дверей завода.
Громилы как раз заинтересовались вывеской. Прочитали, что это
предприятие Бренера и Рабиновича, и поняли, что им сюда.
Слишком далеко вторгаться не стали. Вполне удовлетворились тем, что
Кришмулей тоже двое.
Потом началась погоня. Почти полчаса перед носом преследователей
болтались два темных пятна.
В конце концов погромщики остановились. Поняли, что бежать дальше не
имеет смысла.
Куда-то подевались отец с сыном. Только что были - и словно
растворились в воздухе.
Погромщики покрутились и обнаружили их в колодце. Друг за дружкой они
висели на веревке для ведра.
Громилы орут: "Поднимайтесь сюда!" Для убедительности чиркнули по
веревке ножом.
Кришмули дрожат, но ползут наверх. Все-таки смерть на людях допускает
возможность сопротивления.
Полминуты достаточно, чтобы выкрикнуть: "Убивайте, гады!" После этого
не обидно умереть.
Страшен конец этих двоих, но еще ужасней гибель домовладельца