"Эрик Ван Ластбадер. Черное Сердце" - читать интересную книгу автора

- Я сломаю ее, Ричтер!
- Не смешите меня. Существует медицинское заключение и официальный
приказ о прекращении дела. Если вы только приблизитесь к Мойре Монсеррат,
вас выкинут из полиции и к тому же предъявят гражданский иск за угрозы и
запугивание. Забудьте. Эта история похоронена.
Туэйт подошел почти вплотную.
- Я бы хотел, чтобы оно было так, парень. Я бы хотел, чтобы
губернатора действительно похоронили с миром, но, будь моя воля, я бы
выволок его из гробика. - Он ткнул толстым пальцем Трейси под ребра. - Но
ты и это предусмотрел, ублюдок. Ты сделал так, чтобы Холмгрена кремировали
сразу же после предварительного вскрытия.
- Такова была воля Мэри.
- О да, говори, говори... А я знаю, кто именно ей насоветовал. Это ты
спустил губернатора в сортир, чтобы никто из нас и попытаться не мог
провести полное расследование.
Терпение Трейси лопнуло. Он почувствовал, что его снова охватывает
волна тоски и отчаянья, и он был близок к тому, чтобы совершить
какую-нибудь глупость. Он даже принял атакующую позу, и лишь годы
самовоспитания и тренировок спасли Туэйта. Но все мышцы Трейси трепетали.
Туэйт это почувствовал. Он поднял сжатые кулаки:
- Ну давай, парень. Хочешь подраться - будем драться. Ты доставил мне
слишком много огорчений, - его бицепсы напряглись под плащом. - Будет
расследование дела Холмгрена, или нет, но ты получишь большие неприятности.
- Послушайте Туэйт, я не из тех, кого легко запугать.
- А ты что, думаешь, я тоже боюсь тебя или твоих конфетных
мальчиков-политиков?
Трейси пропустил оскорбление мимо ушей, но сказал:
- Открою вам секрет. Больше всего на свете мне хочется выкинуть вас
на улицу. Для меня это не составит никакого труда. Мне понадобится лишь
мгновение. И я догадываюсь, что потом буду чувствовать себя намного лучше.
Но этим мы ничего не добьемся... Я проработал с Джоном Холмгреном десять
лет. Сначала я заронил в него зерно мысли о том, что ему стоит выдвигаться
в кандидаты, затем сам разработал план его предвыборной кампании. Нам
приходилось сражаться со многими, особенно с Атертоном Готтшалком, но я
твердо знал, что мы справимся. И вот теперь... Если вы думаете, что я
позволю какому-то поганому копу трепать наши имена на страницах "Нью-Йорк
пост", вы глубоко заблуждаетесь. Что было у Джона в ту ночь с Мойрой
Монсеррат - это их личное дело, и ничье более. И да поможет вам Бог,
Туэйт, если вы посмеете хоть чем-то запятнать имя Джона Холмгрена.
Сэнсей посмотрел на Трейси, и Трейси понял, что ему пора. Он молча
отошел от Туэйта и занял позицию в центре доджо, напротив сэнсея. Они
поклонились друг другу. Туэйт уже собрался было уходить, но сэнсей вдруг
четырежды взмахнул рукой, и четверо учеников покинули свои позиции.
- Вы четверо станьте вокруг Ричтер-сана, - сказал сэнсей. Его голос
был мягким и сухим, как песок. Он словно бы и не приказывал.
Ученики заняли новые позиции, и в зале возник звук, похожий на шум
ветра. Полицейский почувствовал, как волосы у него на загривке встали
дыбом, мышцы на животе напряглись. В этом звуке было нечто ужасное, как в
вопле завидевшего добычу хищника.
Звук стал громче, казалось, в унисон с ним завибрировали стены. На