"Роберт А.Лафферти. Все фрагменты речного берега " - читать интересную книгу автора

этой части картины какая-то особая мексиканская направленность.
- Нет. Пекари водились по всей Америке, до самого севера. Потом их
вытеснили европейские свиньи - везде, кроме наших диких мест. Тебе нужна эта
картина? Сейчас велю своим людям погрузить ее на корабль и отправить в твой
дом.
- Но, разумеется, я вам заплачу...
- Нет, Лео, тебе я отдам ее даром. Мне нравятся такие люди, как ты. Бери
ее, и Господь с тобой! Да, Лео, при расставании - и потому что ты собираешь
всякие странные вещи - я хотел бы показать тебе коробочку с блестящими
штучками, которые, думаю, могут тебе понравиться. Мне кажется, это
всего-навсего ничего не стоящие гранаты, но разве они не хороши? Гранаты? Нет,
не гранаты. Ничего не стоящие? Тогда почему взгляд Лео ослеплен их
великолепием, а сердце едва не выскакивает из груди? Дрожащими руками он
поворачивает камни и восхищается ими. А потом, когда дон Каэтано отдает камни
за символическую сумму в тысячу долларов, сердце Лео трепещет от радости.
И вы знаете, это действительно были дешевые гранаты. Но почему же Лео
Нейшн думал иначе в тот роковой момент? Какое заклятие наложил на него дон
Каэтано, чтобы он принял их за другие камни?
Ну что ж, в одном месте приобретаешь, в другом теряешь. А дон Каэтано
действительно отправил ему драгоценную картину даром.
Лео Нейшн вернулся домой после долгого путешествия.
- Я выдержала без тебя пять месяцев, - заявила Джинджер. - Я бы не
выдержала полугода и уж точно не выдержала бы семи месяцев. Шучу. Я не бегала
за парнями. Наняла плотника, и он построил еще один сарай, чтобы хранить там
куски картины, которые ты присылал. Сейчас их больше пятидесяти.
Лео Нейшн и его друг Чарлз Лонгбэнк вели беседу.
- Пятьдесят семь новых фрагментов, Чарли, - сообщил Лео. - С теми тремя,
что уже были, получается шестьдесят. Думаю, у меня теперь есть шестьдесят миль
речного берега. Изучи их, Чарли. Выкачай из них знание и засунь в свои
компьютеры. Прежде всего я хочу понять, в каком порядке они идут с юга на
север и как велики пробелы между ними.
- Лео, я уже пытался тебе объяснить: для этого нужно принять (помимо того,
чтобы посчитать их подлинными), что все они сделаны в один и тот же час одного
дня.
- Допусти все это, Чарли. Они все были сделаны в одно и то же время - или
мы должны предполагать, что были. С такой мыслью мы и должны работать.
- Ах, Лео... я надеялся, что тебе не повезет с этим коллекционированием. Я
все еще думаю: лучше бы это оставить.
- А я надеялся, что мне повезет, Чарли, и вышло, что я надеялся сильнее,
чем ты. Почему ты боишься непонятных вещей? Мне они попадаются на каждом шагу.
От них воздух делается свежее.
- Я действительно боюсь, Лео. Ладно, привезу завтра кое-какое
оборудование, но я боюсь. Черт возьми, Лео, кто здесь был?
- Никого здесь не было, - вмешалась Джинджер. - Говорю тебе, как говорила
Лео, я просто шутила, не крутила я ни с какими парнями.
На следующий день Чарлз Лонгбэнк привез оборудование. Он выглядел неважно
- может быть, выпил виски больше нормы, а кроме того, двигался Чарли странно,
резко и время от времени оглядывался через плечо, словно у него на загривке
сидела сова. Но несколько дней он исправно работал, прокручивая фрагменты
картины и сканируя их. Затем запрограммировал компьютер и ввел в его память