"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Расскажи, расскажи, бродяга (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

"Вот как?! Так я уже знаю?! Уже способен опознать ту субстанцию, что
копилась подспудно? Способен дать ей имя?"
Способен.
Волна тихой ярости смыла все личное и унесла, и до рассвета Знаменский был
наедине со своим открытием, воюя против его недоказуемости и внешней
абсурдности.

* * *

Маргарита Николаевна пекла оладьи, и втроем ели их на кухне с вареньем, со
сметаной. Колька рассказывал что-то язвительное о школе, потом вынес
мусорное ведро и закатился гулять. Знаменский продолжал сидеть за столом.
До чего ж мать моложава. Нет, просто молода. В транспорте ей говорят
"девушка". Еще Колька туда-сюда, но я совсем не гожусь ей в сыновья.
Здоровый мужик, а она тоненькая, миловидная, смеется заразительно, не
подумаешь, что психиатр, и чертовски умна. Доктор наук. И когда успела?..
С удовольствием моет посуду. Дальше по графику пылесос, веселая стряпня
обеда. Быт ее не мучает, хотя от сыновей помощь невелика. Впрочем, оба все
умеют - тоже ее заслуга, не отца. Тот был поэтично-неловок и к хозяйству
не допускался вовсе. Зевалось.
- Плохо спал?
- Угу. Да оладьев тоже переел.
- Никуда не собираешься? - скрытый вопрос о Зиночке. - За городом сейчас с
лыжами - восторг!
"За городом, действительно, сказка. Но у меня мази на такую температуру
нет. И вообще, пожалуй, неловко прохлаждаться, когда Саша роет землю в
Бутырке".
- А что не спал?
Знаменский начал описывать бродягу. С матерью он порой советовался.
Маргарита Николаевна уточняла детали, продолжая перетирать чашки, и в
разговоре Знаменский лучше понимал собственные впечатления, прояснял для
себя и облик лже-Федотова. "Лже" следовало уже из того, что произносил
букву "г" без мягкого южного придыхания, характерного для курских.
- Симулировать помешательство можно. А вот симулировать некультурность
трудно, - сказала Маргарита Николаевна. - Скорей, потому и немногословен:
речь выдает. Иначе бы рассказывал. При подобной биографии сколько он знает
баек!
Они еще повертели проблему с боку на бок, и Знаменский взялся чистить
картошку.
В результате ночной маеты и шевелений Томина очередное собеседование с
бомжем потекло по бурному руслу. Знаменский старался щипнуть до крови,
понуждая бродягу раскрыться. Менял ритм, то выстреливая вопросы подряд, то
затягивая паузы и почти подремывая с отсутствующей миной. Бродяге не
всегда удавалось сохранить спокойствие. Раз Знаменский поймал его
пристальный изучающий взгляд.
- Что вас во мне заинтересовало?
- Гадаю - умный вы человек или нет.
- Внешность обманчива.
- Это про меня?
- Если хотите.