"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Расскажи, расскажи, бродяга (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

- Та-ак... - сказал Знаменский и помолчал, ощущая, как еще крупинка осела
на его "промывочном лотке". - Считаете, он не тот, за кого себя выдает?
- Да ведь вы, по-моему, тоже считаете?.. Вот еще кое-какие наблюдения,
судите сами. В очко на пальцах ваш бродяга выучился играть с лету. Я - я!
- осваивал эту науку дольше, при моей-то ловкости рук! И еще - сколько у
него классов образования?
- Говорит, десять.
- Хоть бы двенадцать, чересчур быстро читает. Тридцать восемь - сорок
секунд на страницу. Извините, у вас будет больше. Странный человек.
Знаменский помедлил, но больше Ковальскому нечего было добавить. Можно
нажимать звонок.
- Мы закончили, - обратился он к конвоиру. - Федотова придержите пока.
Вдвоем по кабинету вышагивать было неудобно, и вскоре Томин уступил
плацдарм, заняв позицию у зарешеченного окна. Знаменский
приостанавливался, Томин угадывал вопрос: что, обычный врун и пропойца? И
безмолвно же извинялся: сплоховал, дескать. Наконец высказался:
- Такой показался серый, лапчатый.
- Лапчатый, как же... перепончатый... гусь... с яблоками... Только от
какой яблоньки?.. Саша, нужно в канцелярии быстро посмотреть все, что за
ним записано. Может, он жалобы подает, режим нарушает, всякое лыко в
строку. Вернешься - врезайся. Вопрос справа, вопрос слева, темп.
Оставшись один, он потер лицо ладонью, на ощупь прогоняя с него решимость,
напряжение и прочие неуместные сейчас эмоции. Бродягу встретил приветливо.
- Присаживайтесь, Федотов. Могу вас порадовать - проверки как будто
подходят к концу.
- А чего мне радоваться? - хотя, конечно, испытал облегчение. - После суда
пошлют в колонию, там надо лес пилить или еще чего делать. А так сижу -
срок идет.
- Первый раз вижу человека, которому нравится в тюрьме. Или компания
больно хороша?
- Ничего, сидим дружно.
- И не скучно в четырех стенах?
- Бывает. И без водки, понятно, туго. Но как вспомнишь ночевки под
забором... тут хоть койка есть.
- А домой никогда не тянет? Мать совсем одна.
- Мать жалко. Да она уже, наверно, меня похоронила. Столько лет...
- Матери, Федотов, до смерти ждут. Хоть бы написали.
- Что-то допрос сегодня чудной, - кривовато хмыкнул тот.
- Попытка разговора по душам. Но не настаиваю. Давно хотел спросить: чем
вы жили? Ведь надо есть, надо одеваться. И это годами!
- Очень верно говорите. Каждый день - целая морока. Собачья жизнь. Иногда
до того тоска возьмет... - причитания горемычного сиротки.
- Мы ведь решили без задушевности. Мне нужно официально записать, на какие
средства вы существовали. Охарактеризовать, так сказать, ваш модус вивенди.
- Модус чего?
- Образ жизни.
- Официально? Ну, официально запишите так, - он продиктовал: - Существовал
на различные случайные заработки, не носящие преступного характера. - И
пояснил свою юридическую грамотность: - С культурными людьми сижу, всему
научат.