"Егор Лавров. Майский день" - читать интересную книгу автора

понесло под уклон. Понятия не имею, что мы со "спидди" проделали, но чудом
выровнялись и вылетели на берег. Мотор заглох.
Я с трудом отлепил пальцы от руля и вылез наружу. Створки моста застыли
под немыслимым углом градусов в шестьдесят. Потом начали опускаться. И вот
лязгнули, сомкнулись. Снова возник невинный, шелудивый от старости мостик.
Все и думать забыли, что он разводной! Я даже не помню, когда его
последний раз разводили. В канале и воды-то разве что утопиться.
Из будочки, прилепившейся к основанию моста и всегда закрытой на засов,
вышел человек в плаще с капюшоном. Ага, голубчик, иди-ка сюда, потолкуем! Но
голубчик проворно задвинул засов, щелкнул замком и юркнул к парапету.
От будочки к воде вела каменная лесенка, и от лесенки уже отчаливал
катер с моим голубчиком на борту. А с противоположного берега торопливо
спускался к воде его двойник.
- Эй, вы!
Но катер уже шпарил прочь.
- На редкость славные ребята, - сообщил я Дармоеду, возвратясь к машине
все еще на ватных ногах. Кот щурился, бил хвостом и жал уши к голове.
Мотор не завелся, и оставшийся путь до дома мы проделали пешком. В
передней Дармоед соскользнул с рук и бесшумно удрал во тьму квартиры. А я
опять стукнулся коленкой о сундук. Неделя, как он переселился сюда,
освободив место для кошачьего ящика с песком, а я все еще набиваю о него
шишки. Послышалось мяуканье со стороны кухни - зов к холодильнику. Нет,
прежде позаботимся о "спидди" - ему пришлось хуже всех.
В гараже трубку снял сам Порт, и значит, довольно было нескольких слов.
Ровно через полчаса я выглянул и убедился, что "спидди" увозят на кронштейне
портового грузовика.
С десятого этажа мост, освещенный цепочкой фонарей, казался даже
красивым. Теперь я вспомнил, когда и зачем его разводили в последний раз.
Однажды ночью - я еще гонял на легком щегольском "лар-лоэнгрине" - меня
задержал патруль на набережной. Шла полицейская облава в нашем квартале. Он
расположен на узком мысу при слиянии двух каналов. Подняв мосты и перекрыв
поперечную улочку за аптекой, полиция заперла квартал и устроила травлю.
Самые отчаянные прыгали в канал, надеясь прорваться. Не знаю, кто они были.
Вид человека, который барахтается в мерзлой воде и пытается выкарабкаться по
обледенелой стенке, отметает праздное любопытство. Одному я бросил буксирный
тросик и кое-как выволок наверх. Полицейские забрали его, гнусно ухмыляясь;
боюсь, что оказал бедняге сомнительную услугу.
В тот раз облава, но сегодня-то? Хорошо, допустим, кому-то взбрело
вдруг на ум проинспектировать сохранность механизмов. Миссию поручили двум
растяпам. Они забыли выставить знак "Проезд закрыт" и сбежали от объяснений
с человеком, которого чуть не угробили... Э, да пропади все пропадом! Пойду
лепить холм.
Однако образ вздыбленного моста оказался навязчивым. Чтобы избавиться
от него, я взял карандаш и бумагу. Получилось грубо, но интересно. Повертев
рисунок так и эдак, я исправил шесть граней на пять, пометил в углу.
"Раскрасить", - и сунул в рабочую папку, чтобы не забыть завтра...
Холм плавно вписался в поворот Дороги. Создавалось впечатление, что он
стоял здесь прежде, чем проложили полотно, - верный признак удачи.
Попробуем проехаться по новому участку. Очки. Наушники. Вилку питания в
сеть. Как всегда, чуть подрагивают руки, опуская на рельсы хрупкий