"Томас Эдвард Лоуренс. Семь столпов мудрости [H]" - читать интересную книгу автора

Сейеда Талеба было положено начало арабскому движению за
независимость; за этим последовали выступления Ясина
эль-Хашими и военной лиги. Предметом слепого поклонения
арабских офицеров был соперник Энвера, кругом обязанный нам
Азиз аль-Масри, живший в Египте. В первые дни войны его
обхаживал лорд Китченер, надеявшийся склонить на нашу
сторону турецкие силы в Месопотамии. К сожалению, Британия
тогда упивалась собственной уверенностью в быстрой и легкой
победе: ожидавшийся сокрушительный разгром Турции заранее
называли увеселительной прогулкой. Но индийские власти были
решительно против каких-либо авансов арабским
националистам, которые могли бы ограничить амбициозные
планы заставить будущую месопотамскую колонию пойти на
самопожертвование ради общего блага, как это было с Бирмой.
Генерал-губернатор прервал переговоры, оттолкнул Азиза и
интернировал Сейеда Талеба, отдавшегося в наши руки.

Затем он грубым натиском ввел войска в Басру. Вражеские
силы в Ираке состояли почти полностью из арабов, обреченных
сражаться на стороне своих многовековых угнетателей против
народа, долгое время считавшегося их освободителем, но
упрямо отказывавшегося играть эту роль. Нетрудно понять,
что сражались они очень плохо. Наши силы выигрывали одно
сражение за другим, и тогда мы поняли, что индийская армия
лучше турецкой. Затем последовал стремительный бросок к
Ктесифону, где нас встретили чисто турецкие войска,
сражавшиеся не за страх, а за совесть и оказавшие нам
решительный отпор. Мы в замешательстве отступили. И
начались долгие мучения Куга.

Между тем наше правительство раскаялось и по причинам,
совершенно не связанным с падением Эрзерума, послало меня в
Месопотамию, чтобы оценить возможности освобождения
осажденного гарнизона каким-нибудь косвенным способом.
Местные британцы категорически возражали против моего
приезда. Два генерала из их числа даже оказались настолько
добры, что объяснили мне, что моя миссия (о действительной
цели которой они ничего не знали) позорна для солдата
(которым я не был). В действительности же что-то
предпринимать было уже поздно, так что агония Кута
заканчивалась, и, таким образом, я не сделал ничего из
того, что был намерен и имел полномочия сделать.

Условия для арабского движения были идеальными. В глубоком
тылу армии Халила-паши бушевало восставшее население
Неджефа и Кербелы. Уцелевшие в армии Халила арабы, по их
собственному признанию, были открытыми противниками Турции.
Племена Хая и Евфрата могли бы перейти на нашу сторону,
прояви британцы хоть какие-то признаки благосклонности к
ним. Если бы мы обнародовали обещания, данные нами шерифу,