"Андрей Лазарчук. Иное небо" - читать интересную книгу автора

- Взять в прокате?
- Лучше просто угнать.
- Знаешь, у дорожной полиции есть еще "Хейнкели-Ф". Я тут приметил
один - в спортклубе. Может, его?
- Тесноват, пожалуй.
- Зато скорость.
- Тебе видней. Бери.
- Угм...
Мы въехали в туннель под проспектом Геринга. Не только при пулеметных
гнездах на въезде, но и в самом туннеле стояли часовые. В плоских
мембранных противогазах, они походили на инопланетных завоевателей.
- На этой станции? - кивнул Командор на вход подземки.
- Зачем? - удивился я. - На Пречистенских - там без пересадки.
- Тьфу ты, черт, - сказал Командор и действительно плюнул в окно. -
Топографический идиотизм: не могу запомнить схему подземки. Все помню, а
это не могу.
- Ты еще в Мюнхене не был...
Все пустое пространство, от Пречистенских ворот и до набережной, было
полно людей. К нам они стояли спинами, и нельзя было прочесть, что
написано на их транспарантах. Во всю ширину Пречистенки тоже стояли люди и
спокойно ждали, когда полиция перекроет движение и пропустит их. Мы на
черепашьей скорости проползли мимо них. Справа, возле самого тротуара,
окруженный молодыми, как-то очень одинаково подстриженными ребятами, стоял
старик в черном костюме; на левом борте его пиджака сверкала медаль
"Золотая Звезда". Командор свернул на Остоженку, втиснулся между стоящими
машинами и уступил мне место за рулем.
- Пойду послушаю, что говорят, - сказал он.
- Давай.
- Успехов.
- Будем надеяться.
- Пока.
Он сделал шагов пять и пропал из виду. Это особый талант: уметь
затеряться мгновенно и даже не в толпе - просто среди прохожих на
тротуаре. Ну, а здесь... Море голов замедленно, осторожно растекалось по
площади, и белая тонкая часовня, поставленная здесь в память о поруганных
святынях, поднималась из моря одиноким утесом. Я долго смотрел на все это
- до ломоты в переносице. Потом вырулил на полосу и поехал прямо. Было
светло, сухо, чисто, но почему-то хотелось включить то ли дворники, то ли
фары.



7.06.1991. ОКОЛО 22 ЧАС. УЛИЦА ГЕТЕ, ДОМ 17, КВАРТИРА 3.

Свечи воткнуты в бутылки - и свечи, и бутылки самых разных форм и
размеров, и есть свечи, горящие цветным пламенем - а на окнах красные
шелковые шторы, а за окном - в упор - уличный фонарь, и потому на всем
лежит багровый отсвет. Запахи воска и духов. Еще чего-то, знакомого смутно
и напоминающего мельком о борделях Владика. Легион бутылок в баре, все
наливают себе сами и пьют, смакуя. Вот, познакомьтесь, это Игорь, инженер