"Андрей Лазарчук. Иное небо" - читать интересную книгу автора

девушка, что шаманила в библиотеке. Парня я тоже увидел: он стоял у стены
в такой позе, будто его пригвоздили к этой стене за нижнюю челюсть.
Девушка шла ко мне вслепую: глаза ее были заведены, меж век виднелись
только белки. Видимо, ей рассекли голову, волосы на лбу слиплись от крови,
кровь стекала на лицо, капала с подбородка; выставленные вперед ладони
тоже были в крови. В шаге от меня она остановилась, постояла неподвижно,
потом опустилась на колени и, закрыв ладонями лицо, поклонилась мне. Когда
она выпрямилась и отняла руки от лица, на ладонях у нее оказался черный
туранский нож. Возьми, возьми, испуганно зашептали вокруг. На меня никто
не смотрел, все смотрели вниз, на нее, ловя каждое движение, каждый
оттенок движения. Нож оказался неожиданно тяжелым, я его чуть не выронил.
Девушка легко встала с колен, не встала даже, а всплыла, и неуловимым
движением сбросила цепи с плеч. Нагрудник передника со звоном рухнул вниз
и закачался. Она приложила окровавленный палец к ямке между ключиц. Режь,
режь, зашептали все. Я осторожно поднял руку и кончиком ножа коснулся ее
кожи там, куда указывал палец. Ощущение было такое, будто я дотронулся до
стекла. С безумной улыбкой она стала наклоняться вперед, я захотел
отдернуть руку, но не смог: судорога свела мышцы. Девушка уже просто
лежала на ноже; наконец, чтобы сохранить равновесие, мне пришлось шагнуть
вперед и, кончиком ножа надавливая на ее горло, вернуть ее в вертикальное
положение. Тогда, с той же безумной улыбкой, она повела пальцем вниз, и
моя рука, подчиняясь не мне, стала спускаться, скребя сталью ножа по
остекленевшей коже. Грудь упруго прогибалась, но ни малейшего следа после
лезвия не было. Палец миновал точку верхушки сердца, и тут вдруг улыбка ее
стала не такой - я еще не понял, какой именно - палец быстрее заскользил
вниз, к подреберью, нож следовал за ним - и звук железа по стеклу вдруг
исчез, а кончик ножа стал погружаться в тело! Нечеловеческим усилием я
разжал пальцы - нож, звеня, запрыгал по полу. Всеобщий "А-ах!" - девушка
сомкнула веки, что-то сделала с собой, лицо ее стало настоящим, дрогнули
губы, и когда она открыла глаза, то в глазах этих были испуг и неистовая
жалость. Бедный ты мой, прошептала она и вдруг повалилась вперед, я еле
успел ее подхватить - и тут поймал взгляд парня. Он так и стоял,
вдавившись в стену - только теперь спиной. У него был взгляд человека,
узревшего конец света.



8.06.1991. 02 ЧАС. 55 МИН. ДМИТРОВСКОЕ ШОССЕ, 400 МЕТРОВ ДО
ПЕРЕЕЗДА ЧЕРЕЗ ЛИНИЮ СТ. -ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ

- Не придет, - сказал, наконец, журналист. Его звали Валерий, и мы
были уже на ты. - Все. Не придет.
Он поскреб пальцами скулы, потер глаза - с такой яростью, будто
разрывал веки. Он страшно хотел спать.
- Паршиво, - сказал он через минуту. - Мы платим. Да, мы платим.
Хорошо платим. Иногда - очень хорошо. За информацию. И люди, в общем-то,
знают, на что идут. И все равно - так паршиво...
- Мало ли что могло случиться, - сказал я. - Упал, ногу сломал...
- Знаешь, - сказал он, - когда такое было в первый раз - я тоже
надеялся. Но когда в пятый...