"Андрей Лазарчук. Опоздавшие к лету. Том 2. Жестяной бор" - читать интересную книгу автора

Вселенная? Взрыв -- коллапс, взрыв -- коллапс... Что такое жизнь
человеческая? Взрыв -- коллапс... Один Апокалипсис наслаивается
на другой, как масло на ломоть хлеба, и иного человеку -- и миру
-- просто не дано. В каком бы мире ты ни существовал, и какими
бы ты ни тешился иллюзиями...
Так кто же ты, эрмер-спасатель, возвращающий души из ада иллюзий
в не менее иллюзорный рай? Может, ты убийца миров, которые лучше
того, что привычен тебе? Может, ты ученый, больше других знающий
о том, как рождаются иллюзорные миры? Может, ты странник,
блуждающий по этим мирам в поисках того самого, единственного...
А может, ты противоборствуешь юному неопытному Богу, который
творит новый мир?.. А может, ты -- слуга и творец Апокалипсиса,
как бы этот Апокалипсис ни назывался: Столкновение миров, Второе
Пришествие, Великая Революция...
Как бы то ни было, какие бы катастрофы ни обрушивались на
человека, главным для него остается "нравственный закон",
социальная этика, собственный Бог каждого из нас. Каждый
выбирает ее для себя сам, и, единожды избрав, да не впадет в
ересь. Один из героев романа сочиняет гениальный апокриф о
солдатах Вавилона. После того как Господь "смешал языки"
строителей Вавилонской башни, к стенам города подступили враги.
И, несмотря на то, что солдаты не понимали командиров, город
выстоял, ибо каждый его защитник знал свое место на стене и свою
"боевую задачу"...
Не понимая друг друга, они остались верны каждый своему Богу --
и спасены были.
Пожалуй, это главный закон, которым человек может
руководствоваться в плывущей реальности. У личности всегда есть
этическая основа, которая не может быть пересмотрена из-за
изменения внешних условий. Для кого-то -- десять заповедей, для
кого-то -- понятие о долге, чести, для кого-то -- память...

* * *

Они равновелики в этом романе: боги и люди, миры и мифы. Они
одинаково значимы. Потому что все они составляют единую цепочку.
Ту самую: Сознание -- Надсознание -- Бог -- и Мир, в котором
неизбежно появляется свое Сознание,-- и все начинается сначала.
От Отца к Сыну, от Сына -- к Духу,-- ничто не ново под этим
небом.
И не только под этим...

* * *

Теперь несколько слов о том, почему, собственно, я назвал этот
роман концентрированно философским.
По моему глубочайшему убеждению, Лазарчук построил роман на
единственной, но всеобъемлющей идее -- проблеме невзаимодействия
человеческой этики с законами, управляющими мирозданием. Законы
эти Лазарчук сводит к глобальному философскому принципу