"Иван Иванович Лажечников. Знакомство мое с Пушкиным" - читать интересную книгу автора

С.-Петербург.

Ответ мой был на трех листах почтовой бумаги. Он не может быть
напечатан по многим причинам. Во-первых, я крепко защищал в нем историческую
истину, которую оспаривает Пушкин. Прежде чем писать мои романы, я долго
изучал эпоху и людей того времени, особенно главные исторические лица,
которые изображал. Например, чего не перечитал я для своего "Новика"!* Могу
прибавить, я был столько счастлив, что мне попадались под руку весьма редкие
источники. Самую местность, нравы и обычаи страны списывал я во время моего
двухмесячного путешествия, которое сделал, проехав Лифляндию вдоль и
поперек, большею частью по проселочным дорогам. Так же добросовестно изучил
я главные лица моего "Ледяного дома" на исторических данных и достоверных
преданиях.
______________
* Все, что сказано мною о Глике{413}, воспитаннице его, Паткуле, даже
Бире и Розе, и многих других лицах моего романа, взято мною из Вебера,
Манштейна, жизни графа А.Остермана на немецком 1743 года, "Essai critique
sur la Livonie par le comte Bray", ("Критический очерк о Ливонии графа
Брей".) (фр.), Бергмана "Denkmaler aus der Vorzeit", ("Памятники прошлого")
(нем.), старинных немецких исторических словарей, открытых мною в библиотеке
сенатора графа Ф.А.Остермана, драгоценных рукописей канцлера графа
И.А.Остермана, которыми я имел случай пользоваться, и, наконец, из устных
преданий мариенбургского пастора Рюля и многих других на самых местах, где
происходили главные действия моего романа.

В ответе моем я горячо вступился за память моего героя,
кабинет-министра Волынского, который, быв губернатором в Астрахани, оживил
тамошний край, по назначению Петра Великого ездил послом в Персию и исполнил
свои обязанности, как желал царственный гений; в Немирове вел с турками
переговоры, полезные для России, и пр. и пр. На Волынского сильные враги
свалили преступления, о которых он и не помышлял и в которых не имел средств
оправдать себя. Пушкин указывает на дело, вероятно, следственное.
Беспристрастная история спросит, кем, при каких обстоятельствах и отношениях
оно было составлено, кто были следователи? На него подавал жалобу
Тредьяковский - и кого не засталяли подавать на него жалобы! доносили и
крепостные люди его, белые и арапчонки, купленные или страхом наказания или
денежною наградой. Впоследствии один сильный авторитет, перед которым должны
умолкнуть все другие, читавший дело, на которое указывает Пушкин, авторитет,
умевший различать истину от клеветы, оправдал память умного и благородного
кабинет-министра{414}. В моем романе я представил его, каким он был -
благородным патриотом и таким, каким были люди того времени, даже в высшем
кругу общества, волокитой, гулякой, буйным, самоуправным.
Что касается до защиты Пушкиным Тредьяковского, источник ее, конечно,
проистекал из благородного чувства; но, смею сказать, взгляд его на
тогдашнюю эпоху был односторонен... Признаюсь, когда я писал "Ледяной дом",
я еще не знал умилительного донесения Василия Кириловича Академии о
причиненных ему бесчестии и увечьи{414}. Поистине Волынский поступил с ним
жестоко, пожалуй, бесчеловечно, - прибавить надо, если все то правда, что в
донесении написано. Но этот поступок мелочь перед теми делами, которые тогда
так широко и ужасно разыгрывались... Что ж делать? И я крайне скорблю о