"Иван Лазутин. Сержант милиции (Повесть)" - читать интересную книгу автора Его соседке в цветастом платке стало жалко сконфуженного юношу, и она
ответила за деда: - Мы домой, в Верхнеуральск. Дед строго посмотрел на соседку, но молодой человек, не поняв значения этого взгляда, обрадованно воскликнул: - О, да нам вместе! У меня туда назначение. На завод. Может быть, вы мне о городе расскажете, ведь вы, очевидно, местный, уралец? Старик молчал. Юноше стало неудобно. Он понял, что с ним не хотят разговаривать. Бесцельно шаря по карманам, он вытащил бритвенное лезвие и от нечего делать стал подрезать ногти. Увидев в руках молодого человека лезвие, старик нащупал ремень своей полевой сумки и вкрадчивым голосом спросил: - Ты вот ответь мне сначала - зачем у тебя эта бритовка? Молодой человек недоуменно смотрел на деда. - Да, да. Зачем? Ни один путевый человек бритвой ногти не обрезает. - Папаша, вы явно не в духе, - сказал молодой человек и застенчиво улыбнулся. - Знаем мы эти разговорчики. Говорил я в Москве с одним субчиком. Про все говорил: и про Урал, и про брата, и про Пролетарскую улицу. До того договорился, что чуть без сумки не остался. Тоже вот с такой бритовкой ходит. Видя, что разговора не получилось, молодой человек извинился и полез на свою среднюю полку, сопровождаемый все тем же подозрительным взглядом уральца. - Да, так оно будет верней, - бойко заключил дед и, отвернувшись снова к Последних слов уральца молодой человек не слышал. Улыбнувшись причудам старика, он поудобней лег на своей полке, положил голову на скрещенные руки и через минуту, залюбовавшись бескрайней равниной, которая вдали казалась неподвижной, забыл о старике из Верхнеуральска. 7 Громадные стрелки часов, вмурованных в расписную стену, показывали одиннадцать вечера. Тосты, тонкий звон сдвинутых бокалов, пробочные выстрелы шампанского, приглушенная песня за дальним столиком, горячие споры, восторженные излияния чувств... - все это, переплетаясь во что-то единое, сливалось в монотонное гудение, характерное для первоклассного столичного ресторана в вечерние часы. Это гудение напоминало гул басовой струны гитары. Дернули струну и не остановили. С подносами на вытянутых руках между столиками сновали официанты. В своих черных пиджаках и белых манишках с черными галстуками они чем-то напоминали артистов оперетты. В конце зала на невысокой эстраде, под оркестр, молодая, стройная певица в длинном декольтированном платье пела веселую песенку: ...Когда сирень И майский день Друг друга, не стыдясь, целуют, |
|
|