"Михаил Николаевич Лебедев. Последние дни Перми Великой (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

городским воротам, где сосредоточивались главные силы вогулов.
Нападающие неудержимо лезли на вал, втыкая перед собой в землю
крепкие колья, которые останавливали скатываемые сверху бревна. Покчинцы
защищались с остервенением, но, поражаемые меткими стрелами, громимые
камнями, обрубками дерева, бревнами, вогулы кучею валили вперед,
затаптывая своих убитых и раненых... Среди покчинцев произошло
замешательство. Отчаянный приступ вогулов, видимо, устрашил их. Со всех
сторон налезали на них неукротимые разбойники, не знавшие страха смерти. С
берега Колвы тоже велось нападение, но главная сила удара была направлена
на городские ворота. Тут уже раскачивали два огромных бревна и поочередно
ударяли концами их в полотнища ворот, стараясь разбить их, что, впрочем,
не сразу удавалось. Сам Асыка руководил этим делом.
- Смелей, смелей! - закричал Бурмат, взбегая на вал около ворот. -
Бревнами давите их! Бревнами! Камнями что есть мочи лупите! Ворота
берегите, братцы! Ворота, ворота!..
Среди защищающих городок людей замечалась робость, нерешительность,
но появление любимого воеводы заставило многих встрепенуться, и они с
удвоенными силами принялись за оборону городка. Над воротами были собраны
огромные камни, которыми покчинцы не без успеха давили вогулов, громивших
ворота бревнами. Ворота с внутренней стороны заваливались землею,
деревьями, но вдруг раздался страшный треск и одна половина ворот тяжело
рухнула наземь, погребая под собой несколько неосторожных покчинцев...
Вогулы издали торжествующий рев: старания их увенчались успехом. Первая
линия укреплений была прорвана... Разгорячившиеся, ожесточенные дикари
бешено ринулись в образовавшийся проход...
Настала страшная решительная минута...
Все на мгновение оцепенели.


VII

Князь Микал, вернувшись домой со сторожевой башенки, поспешно начал
надевать на себя московскую кольчугу, подаренную ему русскими купцами. В
доме стояла суета. По двору пробегали люди - личные слуги князя, проворно
таская княжеское добро в тайник, выкопанный неподалеку от дома. В тайнике
же готовилась спрятаться жена князя, Евпраксия, носившая до крещения имя
Бур-Лов (что значит "Добрая Душа"). Этот тайник был замечателен тем, что
от него шел подземный ход в сторону леса, где в дупле громадного кедра
устроен был выход наружу. Последнее обстоятельство, то есть тайну
подземного хода, знали только сам князь, княгиня, их единственный сын
Матвей (Мате), пятнадцати лет от роду, воевода Бурмат, домоправитель
Куштан и немногие из верных людей, в преданности которых не было причин
сомневаться.
- Что-то будет с нами теперь, что будет? - плакала княгиня, ломая в
отчаянии руки. - Управятся ли наши с вогулами? Сумеет ли Бурмат от Покчи
их отогнать?
- Надеюсь я на воеводу храброго, - сказал Микал, - но трудно с
вогулами управиться. Люто дерутся они, сами себя не жалеют... Надо ко
всему приготовиться...
- А ты на валы пойдешь? - спросила Евпраксия, с тоскою глядя на мужа.