"Морис Леблан. Восемь ударов стенных часов" - читать интересную книгу автора

мог следить за свиданиями возлюбленных. И с этого именно места, приняв все
меры предосторожности, все обдумав и взвесив, он в одно из воскресений,
пятого сентября, когда в замке никого не было, двумя выстрелами из ружья
убил обоих любовников.
Истина всплывала на свет Божий.
Граф проговорил:
- Да... именно так, вероятно, все произошло.
- Убийца, - продолжал Ренин, - заделал землей бойницу, через которую в
подзорную трубу наблюдал за убитыми, и уничтожил деревянную лестницу,
которая вела на башню. А исчезновение любовников он объяснил их совместным
бегством.
Гортензия вскочила. Она, как бы угадывая, воскликнула:
- Что вы хотите сказать?
- Я хочу сказать, что господин д'Эглерош обвинял свою жену и своего
друга в том, что они вместе бежали.
- Нет, нет, я, должно быть, ничего не понимаю: вы смешиваете две
истории, ведь дело идет только о кузене моего дяди.
- Я ничего не смешиваю. История ведь одна. Я излагаю события так, как
они произошли.
Гортензия повернулась к своему дяде. Он молчал, скрестив руки; голова
его находилась в тени абажура. Почему он не протестовал?
Ренин с уверенностью продолжал:
- Существует лишь одна версия. Пятого сентября в восемь часов господин
д'Эглерош покинул свой замок, объяснив, что он отправляется в погоню за
беглецами. Он уехал, оставив все на местах и захватив только ружье. В
последнее мгновение перед отъездом из понятной предосторожности он бросил
подзорную трубу в ящик стенных часов. Случаю было угодно, чтобы труба
остановила ход маятника. Это обстоятельство должно было выдать его через
двадцать лет. Удары мои, когда я стучался в двери, чтобы открыть их, видимо,
освободили маятник. Часы пошли, пробили восемь раз... И разгадка была в моих
руках.
Гортензия прошептала:
- Но доказательства! Доказательства!..
- Доказательства? - энергично продолжал Ренин. - Их много, и вы это
знаете. Кто мог убить на расстоянии восьмисот метров? Только отличный
стрелок, такой страстный, как вы, граф... Доказательства?.. Почему ничего не
было взято из замка, исключая ружей? Эти ружья вам дороги, граф, и мы их
находим у вас в полном порядке. И разве не доказательство тот факт, что
каждое пятое сентября, то есть то число, когда совершилось убийство, граф,
мучимый угрызениями совести, не находит себе места и, невзирая на свою
обычную воздержанность, напивается и старается забыться в разных
развлечениях. Сегодня пятое сентября! Какие же еще доказательства? Ведь
достаточно взглянуть на графа в эту минуту.
И Ренин указал рукой на графа д'Эглероша, который в эту минуту с
подавленным видом опустился в кресло, закрыв лицо руками.
Гортензия молчала. Она никогда не любила дядю своего мужа. Она мысленно
согласилась, что Ренин прав. Прошла томительная минута. Граф налил себе вина
и один за другим опорожнил два стакана.
Потом он встал и обратился к Ренину:
- Так ли это или не так, но нельзя назвать преступником мужа,