"Морис Леблан. Хрустальная пробка" - читать интересную книгу автора

исполнителей? Этого я не знаю. Это тайна Люпена, а если он хочет сохранить
тайну - она непроницаема.
Единственное предположение, которое я позволю себе сделать, это то, что
шайка эта очень солидарна и, по моему мнению, тем более опасна, что состоит
из самостоятельных единиц, из временных отделений, вербуемых во всех частях
света, во всех странах, из агентов, служащих исполнителями воли, часто им
самим неизвестной. Между ними и руководителем действуют посвященные,
преданные товарищи, те, что играют первые роли под непосредственным
управлением Люпена.
Из числа последних, очевидно, были Жильбер и Вошери. Вот почему
правосудие было по отношению к ним так неумолимо. В первый раз у него в
руках были истинные неоспоримые помощники Люпена, и эти сообщники совершили
убийство. Стоит только доказать, что убийство преднамерено, найти
неопровержимые улики, и они - на эшафоте. Но одно из доказательств было
несомненно: это крики Леонарда по телефону: "Спасите! Убивают!.. Меня
убьют!"
Этот отчаянный призыв слышали двое: служащий бюро и его товарищ, и
категорически это утверждали. Этот крик и послужил причиной того, что сейчас
же вызванный полицейский комиссар поспешил в сопровождении группы жандармов
и агентов к вилле Мария-Терезия.
С первых же дней Люпен точно учел всю грозящую ему опасность. Жестокая
борьба, поднятая им против общества, входила в новую и страшную фазу. На
этот раз дело шло об убийстве, явлении, против которого он сам восставал, а
вовсе не об одном из тех забавных нападений, когда, почистив какого-нибудь
спекулянта или темного дельца, он умел насмешкой привлечь на свою сторону и
умиротворить общественное мнение. Сейчас дело шло о том, чтобы защитить себя
и спасти головы своих товарищей.
Вот небольшая заметка, списанная мной из его записной книжки, в которую
он часто заносит замечания о наиболее затруднительных из тех положений, в
какие он попадал:
"Прежде всего я уверен, что Жильбер и Вошери провели меня. Энжиэнское
нападение, имеющее будто бы целью ограбление виллы Мария-Терезия, имело
скрытую цель. Все время они преследовали эту цель и под мебелью, и в глубине
шкафов они искали только одно - хрустальную пробку. Ясно, что по каким-то
таинственным причинам этот кусочек стекла имеет в их глазах неизмеримую
цену... И, очевидно, не в одних только их глазах, потому что этой ночью
кто-то дерзко и ловко проник в мою комнату и украл этот самый предмет".
Эта кража, жертвой которой он сделался сам, страшно интриговала Люпена.
Две задачи, одинаково неразрешимые, стояли перед ним. Во-первых, кто
был этот таинственный посетитель? Одному только Жильберу, который
пользовался его полным доверием и был его личным секретарем, известно
существование этого убежища на улице Матиньон. Но Жильбер в тюрьме. Можно ли
допустить, что он выдал его и напустил на него полицию? В таком случае
почему она, вместо того, чтобы арестовать его, Люпена, удовольствовалась
лишь кражей пробки?
Тут было нечто еще более странное: можно было допустить, что двери его
квартиры были взломаны, хотя никакого доказательства не было налицо. Но как
могли проникнуть к нему в комнату, если по всегдашней и неизменной своей
привычке он перед сном повернул ключ в дверях и повесил, кроме того, замок?
Все-таки факт неоспорим - хрустальная пробка исчезла, а между тем оба замка