"Тэнит Ли. Дерево Джанфия" - читать интересную книгу автора

гудит оставленный музыкантом инструмент.
Боже, я схожу с ума!
Я отвернулся и захохотал.
"Все - ложь, - говорил мой смех. - Я это знаю, а потому не боюсь
тебя".
В комнате был письменный стол. Я редко пишу за столом, но сейчас
уселся на него и вчерне записал легенду о дереве. Не то чтобы мне было это
интересно, я просто хотел убить время. И оно убивалось легко - вскоре
настала пора пропустить стаканчик. Я с чистой совестью пошел вниз -
откупорить бутылку вина.
Сквозь нижние ветви кипариса проникали лучи закатного солнца, и под
ними стояла понурая Марта с тарелкой объедков в руках.
- Что, у кошек пропал аппетит? - спросил я ее.
Она бросила на меня хмурый взгляд.
- Кошки убежали. Миссис Изабелла их любит, наверное, они сейчас у
нее. Они чего-то испугались. Бежали как бешеные, глазищи - во! - Она
показала, какие глазищи были у кошек.
Я удивился - тому, что еще способен удивляться. И содрогнулся.
- И что же их так испугало? Марта пожала плечами.
- Не знаю. Увидела только, как они удирали. Шерсть дыбом, глазищи -
во!
- Где это случилось?
- Сейчас. Только что.
- Но где? Тут?
Она снова пожала плечами.
- Тут ничего не было. Сбежали, и все. Ну, я пошла, меня тетя ждет.
- Ах, да, тетя. Ладно, до встречи.
Я улыбнулся. Марта прикинулась, будто не заметила. Сама она мне
улыбалась, только когда я бывал серьезен, или сосредоточен, или неважно
чувствовал себя. И по-английски в моем присутствии она говорила хуже, чем
при Изабелле. Видимо, так проявлялась защитная реакция, - Марта
заподозрила, что невезение заразно.
Я уже всем успел объяснить, что ничего особенного мне на обед не
нужно, вполне достаточно сыра и фруктов. Не надо было далеко ходить за
этими продуктами, однако все исчезли. И повариха, и кошки, и Марта. И вот
я один. Один ли?
После третьего стакана я начал строить планы. Часа в два за окном
спальни покажется луна, комнату зальет ясный свет, и кто бы ни прошел по
ней, он бросит резкую тень.
Да, я подыграю джанфии. У нее не будет оснований считать меня
страусом, прячущим голову в песок. Я сяду за стол спиной к ночи, луне и
дереву. И запасусь терпением.
Господи, и чего это в голову лезет всякая чушь? Как пить дать,
завтра, не дождавшись свидания с упоительной гибелью, я воскликну: "Боги
мертвы! Я обречен до конца своих дней гнить в этом дерьмовом мире!"
Должно быть, я серьезно напился. Конечно же, дело было в этом, и ни в
чем ином. Душа и сердце раскрываются под воздействием алкоголя, что-то
творится и с психикой. Сыру и фруктам не нарушить винных чар. Они лишь
успокоили мой желудок, помогли ему приспособиться к вину.
Завтра я пожалею, что так нализался. Впрочем, завтра я пожалею вообще