"Эйна Ли. Дорога любви ("Руарк Стюарт" #2) " - читать интересную книгу автора

острым камням, безжалостно царапавшим ее руки.
Скатившись вниз, она поднялась, чувствуя невероятную боль, и с трудом
сдержалась, чтобы не разрыдаться. Ее широкополая шляпа слетела, и Роури,
откинув назад рыжие волосы, сразу увидела, что на склоне появились два
всадника. И тогда, забыв про боль, она снова бросилась вперед.
Сначала ущелье, по которому она бежала, было узким и каменистым, затем
стало постепенно расширяться и делаться ровнее, но бежать все равно было
трудно. Легкие, казалось, готовы были разорваться, а остановиться и
отдышаться она не могла: каждая задержка приближала к ней преследователей.
Но вот она, забыв обо всем, упала на колени, желая только одного - вобрать в
себя как можно больше воздуха. Оглянувшись, она увидела, что ее
преследователи уже спустились с холма и теперь во весь опор мчатся к ней.
Остановить или задержать их было не в ее силах.
И тут тишину гор внезапно разорвал резкий, как сигнал трубы
кавалерийского отряда, паровозный гудок. Из зеленых глаз Роури брызнули
слезы, слезы последней отчаянной надежды. Она вскочила и, не чувствуя под
собой ног, устремилась к далекому черному дымку паровоза.
Страх заставил пробежать еще немного, но скоро ее оставили последние
силы. Все, на что она еще была способна, - это, спотыкаясь, брести кое-как
вперед, с ужасом прислушиваясь к стуку копыт, который доносился до нее
сзади. Этот стук был намного громче, чем свисток паровоза. Сейчас, видимо,
раздастся последний выстрел. Свет померк в ее почти невидящих глазах. Ах, да
она топчется на месте... Роури пошатнулась, стараясь удержаться, и
прошептала:
- Боже милосердный, молю, дай мне хоть несколько минут...
Она сделала еще несколько неверных шагов, прежде чем уступить
невероятной усталости и провалиться куда-то в черную мглу. Последнее, что
она смогла сделать перед тем, как рухнуть на дорогу, - это протянуть руку
навстречу гаснущей надежде.
Запихивая поленья в топку паровоза, доктор Томас Грэхем недовольно
кривил губы, поскольку в это время мелодичное перестукивание колес вновь
было нарушено голосом Калеба Мэрфи, распевающего:
- Дорогая, дорогая, дорогая Клементина. Ты ушла, ушла навеки, мне так
тяжко, Клементина.
Грэхем выслушивал эту песню в совершенно ужасном исполнении машиниста
уже на протяжении часа, все это время проклиная свое решение добраться до
города в будке паровоза.
Томас Джефферсон Грэхем, которого его друзья на Восточном побережье
называли по инициалам Ти Джеем, с досадой покачал головой, но тут же овладел
собой, и его дружелюбные, цвета кофе, глаза снова приняли спокойное
выражение.
Он выпрямился и постарался размять плечи. Сегодня он первый раз в жизни
подбрасывал дрова в топку, хотя, надо сказать, тяжелого труда никогда не
избегал. Наверное, поэтому люди, которые видели его впервые, принимали его
не за доктора "Юнион пасифик", а за одного из тех здоровых парней, что
работают на укладке рельсов.
Родился и вырос Томас в Виргинии; эпидемия унесла его родителей, когда
он только поступил в медицинское училище. В войне он принимал участие на
стороне конфедератов; после их поражения его увлекла идея строительства
трансконтинентальной дороги. "Юнион пасифик" охотно приняла на работу