"Генри Чарльз Ли. История инквизиции (том 3) " - читать интересную книгу автора

тысяч можно считать приблизительным числом всех храмовников в начале XIV в.
Дошло несколько свидетельств того, что богатства ордена были страшно
преувеличены. Хронист сообщает, что в 1244 г. орден по всему христианскому
миру имел девять тысяч замков, тогда как у госпитальеров было девятнадцать
тысяч. Около 1300 г. в счете десятинного сбора в пользу Филиппа Красивого на
тамплиеров записано шесть тысяч четыреста ливров, а на госпитальеров и
цистерцианцев - восемнадцать тысяч четыреста.
Но благосостояние тамплиеров было более чем достаточно для того, чтобы
возбудить алчность королевских хищников; его могущество и его привилегии
были достаточно велики, чтобы возбудить недоверие короля Филиппа Красивого.
И это притом, что во время ссоры с Бонифацием VIII тамплиеры поддержали
Филиппа и подписали акт, одобрявший и подтверждавший Луврский собор, на
котором в июне 1303 г. Бонифаций был открыто обвинен в ереси.
Несомненно, тамплиеры не были настолько сильны, чтобы отнять у монархии
некоторые провинции и обратить их в независимое владение, но они могли
создать серьезную опасность в ходе борьбы, предпринятой королем против
крупных феодалов, которых общие интересы и симпатии связывали с рыцарями.
Филипп стремился привести своих сеньоров к повиновению путем расширения
королевской юрисдикции, а тамплиеры были подсудны только Св. Престолу; они
не были подданными короля; они не были обязаны ему ни повиновением, ни
верноподданничеством; Филипп не мог потребовать от них военной службы, как
требовал этого от епископов; они же, наоборот, имели право объявлять войну и
заключать мир на свой собственный риск, не неся за это ответственности; они
пользовались полной личной неприкосновенностью лиц духовного звания, и
король не имел никаких средств принудить их, как мог это сделать в отношении
французского духовенства. Они были освобождены от всех пошлин, податей и
налогов; король мог получить от папы только уступку десятинного сбора.
Будучи, таким образом, совершенно независимы от светской власти, рыцари,
согласно своим уставам, находились в полном и слепом подчинении своим
старшим. Приказание гроссмейстера было приказанием Бога. Среди рыцарей
повиновение было серьезной обязанностью, еще более строгою, чем подчинение
вассала сюзерену. Эта конгрегация воинов была аномалией среди феодального
строя; поэтому, когда тамплиеры отказались от своей воинствующей роли, на
Востоке, то Филипп, приняв во внимание их богатство и число их членов во
Франции, заподозрил в них существенное препятствие к осуществлению своих
абсолютистских замыслов и задумал избавиться от них при первом удобном
случае.
Причиной его нападения именно на тамплиеров, а не на госпитальеров, по
всей вероятности было то. что тамплиеры были слабее. Однако для объяснения
поступков Филиппа вряд ли стоит искать других оснований, кроме финансовых.
Огромные суммы, доставляемые конфискациями в Лангедоке в королевскую казну в
течение более полустолетия, показали, какую пользу можно извлечь из кампании
против ереси. Он рассчитывал также воспользоваться конфискованными имениями
тамплиеров.
Министры и агенты Филиппа, Гильом де Ногарэ, Гильом де Плезиан, Рено де
Руа и Эверран де Мариньи стремились обогатить королевскую казну; стали
собирать свидетельские показания, на основании которых можно было бы
составить внушительный список преступлений. Эти показания тайно были собраны
Гильомом де Ногарэ и в самом строгом секрете хранились в Корбейле под
охраной доминиканца Гумберта. Важнее всего было установить обвинение в