"Гертруд фон Лефорт. Венок ангелов ("Плат Святой Вероники" #2) " - читать интересную книгу автора

слегка смягченное красивой формой рта.
- Но ведь рано или поздно все кончается, - произнес он наконец
несколько резковато. - Все имеет свой конец. Там, где нет наследников, не
могут исполниться никакие заветы. Ведь есть же и в духовном смысле
вымирающие роды, так сказать, бездетные дома.
Мой опекун какое-то мгновение молчал; что-то, похоже, неприятно задело
его. Я не помню, что он затем ответил, потому что меня отвлекло пение,
преследовавшее нас все это время издали и вот теперь вдруг зазвучавшее
громче и ближе. Певцы, очевидно, сидели в лодке, которая до этого стояла на
месте или медленно плавала взад-вперед, а теперь быстро и неудержимо
устремилась вниз по течению. До нас впервые отчетливо донеслось несколько
слов песни - они были не из "Волшебного рога мальчика", мне они были
совершенно незнакомы. Я на всю жизнь запомнила две строки, повторявшиеся в
конце каждой строфы, которые всякий раз словно возносил над хором одинокий
женский голос:

Ведь, приходя, как ныне, прихожу я,
А уходя, мой друг, я ухожу.

Хотя смысл припева оставался для меня загадкой, мне все же казалось,
будто эти слова излучали некую таинственную, неотвратимую, почти
величественную уверенность, так удивительно гармонировавшую с мелодией. Мой
опекун тоже обратил внимание на песню и прислушался. Он прервал дискуссию со
Староссовом и спросил, что это за песня и кто в ней без конца приходит и
уходит. Мнения студентов разделились: одни утверждали, что речь идет о
судьбе, другие, что имеется в виду страсть или смерть. Зайдэ настаивала на
том, что это любовь. Песня была всем знакома, но никто не мог объяснить, в
чем суть.
В конце концов Староссов вновь связал воедино нить прерванной беседы и
в какой-то момент произнес при этом слова "кризис молодого поколения".
- А, вот вы наконец благополучно нашли ключевое слово, - ответил ему
мой опекун. - Кризис молодого поколения! Смотрите, не принимайте вашу
молодость слишком всерьез: с этого-то и начинается старение.
Людипо-настоящему молодые вообще не задумываются о своей молодости!
Он произнес это с едва заметным оттенком иронии, но в то же время очень
доброжелательно и тепло - в этот миг он показался мне в каком-то смысле
моложе всех присутствующих.
- А впрочем, - продолжал он, - нет никакого особенного "кризиса
молодого поколения", есть лишь один-единственный действительно серьезный
кризис, который в равной мере касается и старых и молодых, - это духовный
кризис. А христианин ли я или вы, это лишь частная форма переживания общего
отдельно взятым человеком.
И он стал описывать этот кризис, но не так, как я ожидала, - не как
нечто недостойное и неприемлемое, а так, словно он сам прекрасно понимал все
сомнения мира и даже более того - как будто он вновь подвергает сомнению все
определенности, которые сам же провозгласил. Однако он потому лишь и мог
подвергать их сомнению, что в душе его они, по сути, оставались нерушимыми!
Произнесет ли он их теперь вслух, даст ли он наконец ответ Староссову на его
вопрос, как исполнить те великие заветы? Я смотрела на него в нетерпении,
затаив дыхание.