"Урсула К.Ле Гуин. Летатели Гая" - читать интересную книгу автора

неудачными. Они продолжают писать письма друг другу перьевыми ручками,
вычисляют с помощью собственных голов, ходят пешком или ездят в повозках,
запряженных громадными собакоподобными животными по имени угнуну, учат
несколько слов на иностранных языках только в случаях абсолютной
необходимости и смотрят классические пьесы, написанные ямбическим
пентаметром. Никакое знакомство с полезными технологиями, удивительными
безделушками, передовым научным знанием других планет, ибо Гай -- весьма
популярный туристский оазис -- похоже, не возбуждают в груди гайрян ни
зависти, ни жадности, ни чувства неполноценности. Они продолжают делать то,
что и как делали всегда, не скажешь, что тяжеловесно, но с некой дозой
упрямства, с вежливым безразличием и непроницаемостью, за которыми
скрывается либо высшее самодовольство, либо нечто совершенно иное.
Самые недалекие туристы с малоразвитых планет, конечно, называют гайрян
птичками, куриными мозгами, ветреными головушками, и так далее. Но и многие
визитеры с других, более оживленных мест, посещают маленькие, безмятежные
городки, устраивают поездки на природу на повозках, запряженных угнуну,
присутствуют на сдержанных, но очаровательных балах (ибо гайряне любят
танцевать), и наслаждаются старомодными вечерами в театрах, не теряя ни
одного градуса презрения к туземцам. "Перья, но не крылья", таково обычное
суждение, подводящее итог всему.
Такие патронизирующие визитеры могут провести на Гае неделю, даже не
увидев крылатого и не узнав, что то, что они принимали за птицу или самолет,
была женщина, пересекающая небо.
Гайряне помалкивают о своих крылатых, пока их не спросят. Они их не
скрывают и не лгут о них, но сами информацию предоставлять не вызываются.
Мне пришлось весьма настойчиво задавать вопросы, чтобы иметь возможность
написать данный очерк.
Крылья развиваются только в поздней юности. Нет ни следа какой-либо
предрасположенности к ним пока внезапно молодые люди -- девушки в
восемнадцать лет, юноши в девятнадцать -- не просыпаются с легкой лихорадкой
и ужасной болью в лопатках.
Далее следует год или более исключительно тяжелого физического стресса
и страданий, в течении которого субъекта следует держать в покое, в теплоте
и хорошенько кормить. Утешения не приносит ничего, кроме еды --
нарождающиеся летатели почти все время ужасно голодны -- и их держат
завернутыми или запеленатыми в одеяла, пока тело реструктурирует,
переделывает, перестраивает самое себя. Кости облегчаются и становятся
пористыми, мускулатура верхней части тела изменяется, из костей лопаток
быстро вырастают костные выступы, развиваясь в необъятные alar processes --
крыльевые выступы. Финальной стадией является рост перьев на крыльях,
который уже не так болезнен. Маховые перья массивны и могут достигать
метровой длины. Размах крыльев взрослого мужчины-гайрянина около четырех
метров, у женщин обычно на полметра меньше. На икрах и лодыжках у них тоже
вырастают жесткие перья, которые широко распахиваются в полете.
Любые попытки вмешаться, предотвратить или остановить рост крыльев
бесполезны, вредоносны, либо даже фатальны. Если крыльям не позволено
развиваться, кости и мускулы начинают перекручиваться и съеживаться,
причиняя невыносимую и неослабную боль. Ампутация крыльев или летательных
перьев на любой стадии вызывает медленную, мучительную смерть.
Среди некоторых наиболее консервативных, архаических народов Гая,