"Урсула Ле Гуин. Слово для леса и мипа - одно" - читать интересную книгу автора

Пискун повалил его на землю, хотя был вдвое ниже его и вчетверо легче. Но
он потерял равновесие, потому что полагался на пистолет и не был готов к
нападению. Он схватил пискуна за плечи, худые, крепкие, покрытые густым
мехом, попытался отбросить его. Пискун вдруг запел. Он лежал навзничь,
притиснутый к земле, без оружия. Сверху на него смотрели четыре зеленые
морды. Битый все еще пел - та же писклявая невнятица, но вроде бы есть
какой-то мотив. Остальные трое слушали, скаля в усмешке белые зубы. Он ни
разу прежде не видел, как пискуны улыбаются. И никогда не смотрел на них
снизу вверх. Всегда сверху вниз. Только сверху. Надо лежать спокойно,
вырываться пока нет смысла. Хоть они и коротышки, их - четверо, а Битый
забрал его пистолет. Надо выждать, улучить минуту, Но в горле у него
поднималась мучительная тошнота, и он дергался и напрягался против воли.
Маленькие руки прижимали его к земле без особых усилий. Маленькие зеленые
морды качались над ним, ухмыляясь. Битый кончил петь. Он нажал коленом на
грудь Дэвидсона, сжимая в одной руке нож, а в другой держа пистолет.
- Вы петь не можете, капитан Дэвидсон, верно? Ну так бегите к своему
вертолету, летите на Центральный и скажите полковнику, что тут все
сожжено, а люди убиты.
Кровь, такая же ярко-алая, как человеческая, смочила шерсть на правом
плече пискуна, и нож в зеленых пальцах дрожал. Узкое изуродованное лицо
почти прижималось к лицу Дэвидсона, и теперь он увидел, что в
угольно-черных глазах прячется странный огонь. Голос пискуна был
по-прежнему мягким и тихим.
Державшие его руки разжались.
Он осторожно поднялся с земли. Голова отчаянно кружилась - сильно
стукнулся затылком, спасибо Битому! Пискуны отошли. Знают, что руки у него
вдвое длиннее. Ну а что толку? Вооружен-то не один Битый. Вон и другой
тычет в него пистолетом. Да это же Бен! Его собственный пискун, серый
облезлый паршивец - и, как всегда, выглядит идиотом. Да только в руке у
него пистолет.
Не так-то просто повернуться спиной к двум наведенным на тебя
пистолетам, но Дэвидсон повернулся и зашагал к аэродрому. Позади него
голос громко и визгливо выкрикнул какое-то пискунье слово.
Другой завопил:
- Быстро-быстро! - и раздались странные звуки, словно птицы
зачирикали.
Наверное, они так смеются. Хлопнул выстрел, и рядом в землю зарылся
снаряд. Черт, подлость какая! У самих пистолеты, а он безоружен! Надо
прибавить шагу. В беге не пискунам с ним тягаться. А стрелять они толком
не умеют.
- Беги! - донесся издали спокойный голос.
Битая Морда! А кличка у него - Селвер. Они-то звали его Сэмом, пока
не вмешался Любов, не спас его от заслуженной взбучки и не начал с ним
цацкаться. Вот тут его и стали звать Селвером. Черт, да что же это? Бред,
кошмар.
Дэвидсон бежал. Кровь грохотала у него в ушах. Он бежал сквозь
золотую дымку вечера. У тропы валялся труп, а он и не заметил, когда шел
туда. Совсем не тронут огнем, словно белый мяч, из которого выпустили
воздух. Голубые выпученные глаза, А его, Дэвидсона, они убить не посмели.
И больше по нему не стреляли. Еще чего! Где им его убить! А вот и