"Урсула Ле Гуин. Лабиринты ("Роза ветров")" - читать интересную книгу автора

Пришелец тотчас же схватил меня и возвратил в тюрьму. Он получил
сообщение и дал на него ответ. Но на какое невероятно примитивное сообщение
он оказался способен отреагировать! А на следующий день он снова посадил
меня в комнату с кнопками - новыми кнопками, - и мне вновь пришлось выбирать
для себя различные виды наказаний на забаву мучителю... До этого момента я
говорил себе, что это создание - пришелец, непонятный и непостижимый,
возможно, разумный не в таком смысле, как мы, и так далее. Но теперь я
понял, что если даже все, что я думал раньше, - правильно, существо это,
несомненно, до вульгарности жестоко.

Когда вчера мучитель поместил меня в лабиринт для детей, я не мог даже
пошевелиться. Я утратил всю силу речи (эти фразы я танцую, конечно,
мысленно: лучший лабиринт - это мысль, утверждает старая пословица) и молча
припал ко дну своей темницы. Через некоторое время пришелец довольно
осторожно достал меня снова. И в такой осторожности выразилась вся
извращенность характера этого существа: никогда оно не касалось меня грубо.

Пришелец посадил меня в клетку, запер дверцу и наполнил кормушку
отвратительной несъедобной пищей. Затем, глядя на меня, встал на две ноги.

Лицо пришельца очень подвижно, но если он говорит при помощи лица - я
не в силах понять его, это слишком чуждый язык. А тело его всегда укрыто
большим куском рогожи, словно у старой вдовы, принявшей Обет Молчания. Но я
уже привык к огромным размерам своего мучителя и к его угловатым
конечностям, которые, как мне сначала показалось, изображали постоянный
поток бессвязных и неразборчиво произносимых фраз, жуткий, бессмысленный
танец, подобный движениям слабоумного. В конце концов я понял, что все
движения пришельца не бессмысленны и целенаправленны. С такой точки зрения я
увидел нечто большее. Слов здесь не было, хотя некий язык общения
присутствовал. Я смотрел на наблюдающего за мной пришельца, и все его тело
выражало злобную печаль, что было ясно, как Стансы Сембрия. Та же
неопределенная неподвижность, согнутость, воплощение крушения надежд. Ни
одно слово не явилось мне совершенно определенно, и все же существо дало
понять, что оно переполнено негодованием, сожалением, раздражительностью и
разочарованием. Что ему ужасно надоело пытать меня и он просит о помощи. Я
уверен, что понял пришельца. И попытался ответить. Я попытался сказать:
"Чего же ты хочешь от меня? Только скажи, чего же ты хочешь", но я был
слишком слаб, чтобы говорить четко, и он не понял меня. Как и никогда не
понимал.

И теперь мне придется умереть. Мучитель, конечно же, придет посмотреть,
как я умираю, но он все равно не поймет последний танец, который я
станцую, - танец смерти.