"Урсула Ле Гуин. Лабиринты ("Роза ветров")" - читать интересную книгу автора

В конце концов, он не слепой. У него есть глаза, хорошо различимые
глаза, довольно похожие на наши. То есть видеть пришелец должен практически
так же, как мы. У него есть рот, четыре ноги, он может двигаться на двух
ногах, может хватать руками и прочее. Несмотря на то что пришелец - гигант и
выглядит очень странно, думаю, что с физической точки зрения он отличается
от нас меньше, чем рыбы. Но ведь рыбы собираются в стаи и танцуют, и пусть
своим собственным глупым образом, но вступают в контакт. Пришелец ни разу не
попытался поговорить со мной. Он целыми днями находился рядом, наблюдал,
трогал меня, брал в руки - и хотя все его движения были сознательными, целью
их не являлся контакт. Очевидно, пришелец - существо одинокое, абсолютно
погруженное в себя.

Объяснить его жестокость очень трудно.

С самого начала я заметил, что время от времени он двигает своим
странным горизонтальным ртом, производя серию мелких, без конца
повторяющихся движений, словно что-то жует. Сначала я подумал, что пришелец
насмехается надо мной, но потом решил, что он пытается побудить меня есть
предлагаемый неудобоваримый корм, и тогда я задался вопросом - может, он
вступает в контакт при помощи движений губ? Но такой язык слишком ограничен
и неловок для создания, имеющего руки, ноги, конечности, гибкий позвоночный
хребет и все прочее; хотя, возможно, существо, с которым имею дело я, -
больно или имеет какой-то физический изъян. Я изучил движения его губ и
долго пытался повторить их. Существо не ответило. Какое-то время поглазело
на меня и удалилось.

Фактически я получил лишь один очевидный ответ на ничтожно низком
уровне межличностной эстетики. Пришелец ежедневно изводил меня нажиманием
кнопок. Первые несколько дней я стойко и довольно терпеливо сносил эти
нелепые процедуры. Если я нажимал одну кнопку - появлялось отвратительное
ощущение в ногах, если нажимал вторую - выкатывался шарик высушенной пищи,
третью - я не получал вообще ничего. Очевидно, чтобы продемонстрировать свою
разумность, мне надо было нажать третью кнопку. Но тут выяснилось, что такое
проявление разумности раздражает моего мучителя, поскольку на второй день он
удалил нейтральную кнопку. Я даже не мог себе представить, чего он пытался
этим достичь и что доказать, кроме факта, что я пленник и по размерам
гораздо меньше, чем он. Когда я пытался отойти от кнопок, пришелец физически
принуждал меня вернуться. И я должен был сидеть и нажимать на кнопки,
получая в результате издевательства. Намеренная жестокость ситуации,
невыносимая тяжесть и плотность воздуха, чувство, что постоянно наблюдающее
существо так никогда меня и не поймет, - все это вместе повергло меня в
состояние, для которого у нас даже не существует описания. Наиболее
подходящее, что я могу предложить, - последняя интерлюдия к Мечте о Десяти
Вратах, в которой закрываются все ложные проходы, танец сужается и
снижается, пока в судорожном вихре не переходит в вертикаль. Я чувствовал
что-то вроде этого, хотя и не могу точно описать свое состояние. Если мои
ноги будут терзать еще хоть раз или в меня еще раз швырнут комом
отвратительной испорченной пищи, я уйду в вертикаль навсегда. Я выдернул
кнопки из стены (что оказалось легче, чем сорвать цветок), положил их на пол
и испражнился.