"Фриц Лейбер. Ведьма" - читать интересную книгу авторанас не пострадал.
Но поспешите. Норман опустил трубку. Дженнингс продолжал рыдать, сотрясаясь всем телом. Норман с отвращением поглядел на него - и похлопал по плечу. Около часа спустя в то же самое кресло, испустив облегченный вздох, уселся Ганнисон. - Я искренне рад, что они согласились определить его в психиатрическую лечебницу, - сказал он. - А вам., Норман, я чрезвычайно признателен за то, что вы не настаивали на вызове полиции. Происшествия такого рода создают колледжу дурную славу. Норман устало улыбнулся: - Послушать вас, так против колледжа ополчился чуть ли не весь мир. Но что касается этого мальчика, он явно был не в себе. И потом, я прекрасно понимаю, что значат Дженнингсы с их связями и политическим влиянием для президента Полларда. Ганнисон кивнул. Они молча закурили. Норман думал о том, насколько отличается подлинная жизнь от детективного романа, где попытка убийства обычно представляется событием исключительной важности, вызывает всеобщий переполох, множество телефонных звонков и собирает целую армию полицейских и частных сыщиков. А в жизни, да еще в такой, где правит респектабельность, о ней предпочитают не распространяться и как можно скорее забыть. Ганнисон посмотрел на часы: - Пора собираться. Почти семь часов, а мы приглашены к вам к восьми. Но вместо того чтобы уйти, он подошел к окну, в котором красовалась дырка от пули. нужно ее волновать. Ганнисон снова кивнул: - Сохраним все в тайне. - Он показал на окно: - Вот один из любимчиков моей жены. Норман увидел, что палец Ганнисона направлен на каменного дракона, выхваченного из вечернего сумрака холодным сиянием уличных фонарей. - Я хотел сказать, - пояснил Ганнисон, - что у нее наберется с добрый десяток фотографий этой статуи. Хемпнелл - ее слабость. По-моему, у нее имеются снимки всех здешних архитектурных излишеств. Однако дракона она выделяет особо, - он хмыкнул. - В обычных семьях в темной комнате прячется муж, а у нас - наоборот, несмотря на то, что я химик. Мысли Нормана вдруг перескочили на трещотку. Внезапно он осознал, чем связаны между собой запись звуков, издаваемых трещоткой, и фотография дракона. Впрочем, он сумел не задать Ганнисону ни одного вопроса из тех, что вертелись у него на языке. - Пошли, - сказал он, - не то опоздаем. Ганнисон вздрогнул, услышав его сдавленный голос. - Вы подкинете меня? - спросил Норман уже спокойнее. - Я сегодня без машины. - Разумеется, - отозвался Ганнисон. Выключив свет, Норман на мгновение задержался в кабинете, чтобы выглянуть в окно. На память ему пришли знаменитые слова: Eppur si muove. |
|
|