"Марти Леймбах. Дэниэл молчит" - читать интересную книгу автора

спросить? - Я добавила еще пару-тройку замечаний насчет Беттельхайма, этого
гения, который не колеблясь обвинил бы меня в подспудном желании смерти
моему малышу. И наконец, коснулась материального вопроса. Сто фунтов в час -
таковы расценки государственной службы здравоохранения за то, чтобы ее
специалисты чесали языками о причинах сбоя в психологическом развитии
Дэниэла. - Уверена, налогоплательщики не в курсе, чем вы тут занимаетесь. Не
помогаете - это точно. Уж лучше потратить деньги на человека, который научит
Дэниэла говорить. Надеюсь, даже для вас очевидно, что жить бессловесным
довольно неудобно.
- Мы и учим их говорить, - возразил настоящий. - Мы помогаем им
облекать в слова свои ощущения.
- Вон оно что. Ну а пока мой сын, почти трех лет от роду, не может
произнести "мама". Скажу больше - он и на собственное имя не реагирует.
Сомневаюсь, чтобы вам удалось выудить из него описание всех его фобий.
- Миссис Марш! Мы все - квалифицированные...
- Кем квалифицированные? И в чем? О том и речь. Вокруг толпы так
называемых специалистов, но ни один, похоже, не способен помочь человеку,
которому помощь необходима, в данном случае - Дэниэлу. Что вы за
специалисты, если от вас никакого толку? За что вам вообще платят?
Юное дарование и эскулап переглянулись. Ну и парочка. Соль и перец.
Куклы в белых халатах.
- Больше нам здесь делать нечего. - Я взяла Дэниэла за руку.

Увы, твердость характера я проявляла далеко не всегда. На меня наводили
ужас детские площадки, супермаркеты... Особенно супермаркеты. Единственный
способ совершить с Дэниэлом самый обычный (для большинства) поход за
продуктами - завалить его сладостями, чтобы удержать на сиденье тележки. Без
лакомства он поднимал крик, вмиг расстегивал хлипкий ремешок на тележке и
пытался вывалиться, не думая о том, что будет больно. Он запросто
выскальзывал бы даже из-под ремешка, но я всегда носила поясок и привязывала
сына за талию к спинке сиденья - сколько ни дергайся, не убежишь. Правда, он
истошно визжал и выглядел форменной жертвой родительского насилия. Мои
объяснения окружающим ("Боюсь, как бы не упал") лишь укрепляли их во мнении,
что я моральный урод, от которого ребенок готов удрать любым способом, пусть
даже головой об пол.
Имелся и другой вариант: гоняться за Дэниэлом по всему магазину,
выискивая его в проходах, где он тянул к себе все, что жаждал пощупать,
открыть, откусить, понюхать. Иными словами, я должна была заранее
согласиться, что семья останется без продуктов и без порядочной суммы за
товары, которые Дэниэл свалит и растопчет, освобождая себе место на полке,
лишь бы дотянуться до очередной заветной цели.
Лично я предпочла бы вариант номер три: чтобы в тележке Дэниэла
удерживало небольшое угощение. Скажем, один леденец на палочке или несколько
штучек печенья.
Слишком многого хотела.
В данный момент он всем телом тянулся к рядам шоколадных крекеров,
выискивая желаемую пачку носом, как щенок, и, округлив глаза, тыкался лицом
в яркую упаковку, наполняя легкие ароматом ванили и шоколада. Мне не дано
понять поистине чувственного восторга, который Дэниэлу дарит обоняние. Даже
Эмили следила за ним как завороженная, наравне со мной пытаясь вникнуть, что