"Станислав Лем. Формула Лимфатера" - читать интересную книгу автора

пирамидные тельца... шпорная щель...
На первый взгляд, это не имеет отношения к моему рассказу. Но только
на первый взгляд, ибо, видите ли, если б меня не удивляли многие вещи,
которые абсолютно не удивляли... Даже не привлекали внимания других...
если бы не это, я наверняка был бы сейчас склеротическим профессором и
имел бы сотни две работ, которых никто не помнит, - а так...
Речь идет о так называемом наитии. Откуда у меня это взялось, понятия
не имею. Инстинктивно - долгие годы, пожалуй, всегда, - все представляли
себе, что существует... что можно принимать во внимание лишь один тип,
один вид мозга - такой, каким природа снабдила человека. Ну, ведь homo
<Человек - лат.> - это существо такое умное, высшее, первое среди высших,
владыка и царь творения... да. И поэтому модели - и математические, на
бумаге, - Рашевского, - и электронные Грея Уолтера - все это возникло Sib
Simme aispiciis <Под внешним наблюдением - лат.> человеческого мозга -
этой недостижимой, наиболее совершенной нейронной машины для мышления. И
тешили себя иллюзией, простодушные, что если удастся когда-нибудь создать
механический мозг, который сможет соперничать с человеческим, то,
разумеется, лишь потому, что конструктивно он будет абсолютно подобен
человеческому.
Минута непредвзятого размышления обнаруживает безбрежную наивность
этого взгляда. "Что такое слон?" - спросили у муравья, который слона
никогда не видел. "Это очень, очень большой муравей", - отвечал тот... Что
вы сказали? Сейчас тоже? Я знаю, это по-прежнему догма, все продолжают так
рассуждать, именно поэтому Корвайсс и не согласился опубликовать мою
работу - к счастью, не согласился. Это я сейчас так говорю, а тогда -
тогда, разумеется, был вне себя от гнева... эх! Ну, вы понимаете. Еще
немного терпения. Итак, наитие... Я вернулся к птицам. Это, надо вам
сказать, очень любопытная история. Вы знаете? Эволюция шла различными
путями - ведь она слепа, это слепой скульптор, который не видит
собственных творений и не знает - откуда ему знать? Что с ними будет
дальше. Говоря фигурально, похоже, будто природа, проводя неустанные
опыты, то и дело забредала в глухие тупики и попросту оставляла там эти
свои незрелые создания, эти неудачные результаты экспериментов, которым не
оставалось ничего, кроме терпения: им предстояло прозябать сотни миллионов
лет... а сама принималась за новые. Человек является человеком благодаря
так называемому новому мозгу, неоэнцефалону, но у него есть и то, что
служит мозгом у птиц, - полосатое тело, стриатум; у него оно задвинуто
вглубь, придавлено этим большим шлемом, этим покрывающим все плащом нашей
гордости и славы, корой мозга... Может, я немного и насмешничаю, бог весть
почему. Значит было так: птицы и насекомые, насекомые и птицы - это не
давало мне покоя. Почему эволюция споткнулась? Почему нет разумных птиц,
мыслящих муравьев? А очень бы... знаете ли, стоит только взвесить: если б
насекомые пошли в своем развитии дальше, человек им в подметки не годился
бы, ничего бы он не поделал, не выдержал бы конкуренции - где там! Почему?
Ну, а как же? Ведь птицы и насекомые, в разной степени, правда, появляются
на свет с готовыми знаниями, такими, какие им нужны, разумеется; по Сеньке
и шапка. Они почти ничему не должны учиться, а мы? Мы теряем половину
жизни на учебу, затем чтобы во вторую половину убедиться, что три четверти
того, чем мы набили свою голову, бесполезный балласт. Вы представляете
себе, что было бы, если б ребенок Хайатта или Эйнштейна мог появиться на