"Станислав Лем. Кибериада (Авт.сб. "Непобедимый. Кибериада")" - читать интересную книгу автора

Полуметричной дрожи сильный ток
Обратной связью тут же обернется,
Такой каскадной, что в недолгий срок
Короткой яркой вспышкой цепь замкнется!

Ты, трансфинальный класс! Ты, единица силы!
Континуум ушедших прасистем!
За производную любви, что мне дарила
Она, отдам я Стокса насовсем!

Откроются, как Теоремы Тела,
Твоих пространств ветвистые глубины,
И градиенты кипарисов смело
Помножены на стаи голубиные.

Седины? Чушь! Мы не в пространстве Вейля
И топологию пройдем за лаской следом мы,
Таких крутизн расчетам робко внемля,
Что были Лобачевскому неведомы

О комитанта чувств, тебя лишь знает
Тот, кто узнал твой роковой заряд:
Параметры фатально нависают,
Наносекунды гибелью грозят.

Лишен голономической системой
Нуля координатных асимптот,
Последних ласк, - в проекции последней
Наш кибернетик гибнет от забот.

На этом и закончилось поэтическое турне; Клапауциус тут же ушел домой,
обещав, что вот-вот вернется с новыми темами, но больше не показывался,
опасаясь дать Трурлю еще один повод для триумфа; что же касается Трурля,
то он утверждал, будто Клапауциус удрал, не будучи в силах скрыть
непрошеную слезу. На это Клапауциус возразил, что Трурль с той поры, как
построил Электрибальда, видимо, свихнулся окончательно.
Прошло немного времени, и слух об электрическом барде достиг ушей
настоящих, я хочу сказать обыкновенных, поэтов. Возмущенные до глубины
души, они решили не замечать машины, однако нашлось среди них несколько
любопытных, отважившихся тайком посетить Электрибальда. Он принял их
учтиво, в зале, заваленном исписанной бумагой, так как сочинял днем и
ночью без роздыху. Поэты были авангардистами, а Электрибальд творил в
классическом стиле, ибо Трурль, не очень-то разбиравшийся в поэзии,
основывал "вдохновляющие" программы на произведениях классиков. Посетители
высмеяли Электрибальда, да так, что у него от злости чуть не полопались
катодные трубки, и ушли, торжествуя. Машина, однако, умела
самопрограммироваться, и был у нее специальный контур усиления
самоуверенности с предохранителем в шесть килоампер, и в самый короткий
срок все изменилось самым решительным образом. Ее стихи стали туманными,
многозначительными, турпистическими, магическими и приводили в