"Станислав Лем. Клиника доктора Влипердиуса" - читать интересную книгу автора

было много свободного времени. И вот, позавтракав, я отправился за город,
в местность, славящуюся своими небольшими озерами, где в старом красивом
парке располагалась психиатрическая лечебница. Мне сказали, что Влипердиус
ждет меня в кабинете. Солнце заполняло здание целиком, так как стены были
- на современный манер - из алюминия и стекла. Цветные панно на потолках
изображали играющих роботов. Мрачной эту лечебницу никак нельзя было
назвать; откуда-то из залов доносилась музыка, а в холле я увидел
китайские головоломки, цветные альбомы и весьма вызывающую скульптуру
обнаженной роботессы.
Доктор, восседавший за широким письменным столом, не двинулся с места,
но встретил меня чрезвычайно любезно: оказалось, он читал и прекрасно
помнил многие мои путевые записки. Он, безусловно, выглядел несколько
старомодно, и не только из-за своих манер, но еще и потому, что был, на
старинный лад, привинчен к полу, словно какой-нибудь архаический ЭНИАК.
Должно быть, я не сумел скрыть удивления при виде его железных ножек,
потому что он со смехом сказал:
- Видите ли, я так поглощен своей работой, своими пациентами, что вовсе
не ощущаю потребности выходить из клиники!
Зная, сколь чувствительны психиатры ко всему, что связано с их
специальностью, и как их коробит отношение к ней обычного человека,
доискивающегося каких-то экзотических ужасов в психических отклонениях, я
изложил свою просьбу весьма осторожно. Доктор откашлялся, задумался на
минуту, прибавил напряжения у себя на анодах и сказал:
- Если вам непременно хочется... но боюсь, вы будете разочарованы.
Буяльных роботов теперь уже нет, господин Тихий, все это давно миновало.
Мы применяем современную терапию. Методы прошлого века - перепайка нервной
сети для устранения неврастении, выпрямители и прочие орудия пыток -
относятся уже к истории медицины. Гм... как бы вам лучше это
продемонстрировать? Знаете что, прогуляйтесь-ка просто по парку и сами
познакомьтесь с нашими пациентами. Это особы весьма деликатные и
культурные. Надеюсь, какая-либо - э... гм... - антипатия, беспричинный
страх при виде мелких отклонений от нормы вам чужды?..
Я заверил его, что так оно и есть. Влипердиус извинился, что не может,
увы, сопровождать меня, показал мне дорогу и попросил зайти к нему на
обратном пути.
Я спустился по лестнице, миновал широкую веранду и очутился на
посыпанной гравием площадке. Вокруг простирался парк со множеством
цветочных клумб и изящных пальм. В пруду плавала стайка лебедей; одни
пациенты кормили их, другие играли на разноцветных скамейках в шахматы и
мирно беседовали. Я медленно шел по дорожке; вдруг кто-то окликнул меня по
имени. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с совершенно не известным мне
индивидуумом.
- Тихий! Это вы?! - повторил незнакомый субъект, подавая мне руку. Я
пожал ее, тщетно пытаясь вспомнить, кто бы это мог быть.
- Вижу, не узнаете. Я Проляпс... служил в "Космическом альманахе"...
- Ах, верно! Извините, - пробормотал я.
Да, конечно, это был Проляпс, тот самый почтенный линотип, что набирал
почти все мои книги. Я его ценил за безотказность в работе. Он дружески
взял меня под руку, и мы пошли по тенистой аллее. Игра света и тени
оживляла приветливое лицо моего спутника. Я не заметил в нем решительно