"Станислав Лем. О королевиче Ферриции и королевне Кристалле" - читать интересную книгу автора

И сказала она:
- Как твое имя, пришелец, называющий себя бледнотиком из далеких краев?
- О королевна! Имя мое Миамляк, и ничего я так не хотел бы, как
соединиться с тобою способом мягким, волнистым, тестоватым и водянистым,
по обычаю нашего племени, - ответил Ферриций, а научил его этим словам
мудрец. - Я нарочно позволил пиратам себя похитить и уговорил их продать
меня этому купцу, желая попасть в твое королевство. Да примет его
жестяннейшая особа мою благодарность за то, что я оказался здесь: ибо
сердце мое переполняет любовь к тебе, как лужу переполняет грязь!
Изумилась королевна, затем что и вправду говорил он как настоящий
бледнотик, и спросила:
- Поведай мне, пришелец, именующий себя Миамляком-бледнотиком, что
делают твои сородичи днем?
- Поутру, - отвечал Ферриций, - они мокнут в чистой воде, и
ополаскивают ею свои члены, и вливают ее себе внутрь, ибо вода приятна их
естеству. А потом прохаживаются там и сям способом волнистым и текучим, и
хлюпают, и лопочут; в печали они трясутся и проливают из глаз соленую
воду, а в радости трясутся и икают, но глаза их не наполняются водой. И
мокрые сотрясенья мы называем плачем, сухие же - смехом.
- Если правдивы речи твои, - перебила его королевна, - и если ты
разделяешь со своими сородичами влеченье к воде, я велю бросить тебя в мой
пруд, чтобы ты насытился ею вволю, а к ногам прикажу привязать свинец,
чтобы ты не выплыл до времени.
- О королевна! - ответил Ферриций, наставляемый мудрецом. - Тогда я
погибну, ибо, хотя внутри нас вода, она не может окружать нас снаружи
дольше минуты, а если такое случится, мы произносим последние слова
"буль-буль-буль", коими навеки прощаемся с жизнью.
- А поведай-ка мне, Миамляк, как добываешь ты энергию, чтобы, хлюпая,
лопоча, колыхаясь и покачиваясь, прохаживаться туда и сюда? - спросила
Кристалла.
- Королевна, - отвечал ей Ферриций, - там, откуда я родом, кроме
бледнотиков маловласых есть и другие, кои прохаживаются преимущественно на
четвереньках, и мы до тех пор дырявим их там и сям, покуда они не
погибнут; трупы мы рубим и режем, варим и жарим, после чего набиваем их
плотью свою собственную; и нам известно триста семьдесят шесть способов
убиения и двадцать восемь тысяч пятьсот девяносто семь способов
приготовления покойников для того, чтобы пропихивание их тел в наши тела
через отверстие, ртом именуемое, было для нас сколь возможно приятнее; а
искусство обработки покойников у нас в еще большем почете, нежели
астронавтика, и зовется оно гастронавтикой, сиречь гастрономией; однако же
с астрономией ничего общего оно не имеет.
- Значит ли это, что вы играете в кладбища, погребая в себе ваших
четвероногих собратьев? - каверзно вопросила Кристалла; но Ферриций,
поучаемый мудрецом, и тут не замедлил с ответом:
- Сие не забава, о королевна, а необходимость, ибо жизнь кормится
жизнию; мы же необходимость обратили в искусство.
- А поведай-ка, Миамляк-бледнотик, как конструируете вы потомство? -
полюбопытствовала королевна.
- Мы не конструируем его вовсе, - ответил Ферриций, - а программируем
статистически, по образу марковского процесса, то бишь стохастически;