"Станислав Лем. "Гигамеш"" - читать интересную книгу автора

иные аспекты произведения: "Game" - игра, но также охота (на человека;
здесь - на Меша). Это не все; смолоду Меш выступал в роли жиголо (GIGolo);
"Ame" ("Amme") на древненемецком означает "кормилица"; в свою очередь
"MESH" - это сеть: например, та, в которую Гефест поймал свою божественную
супругу вместе с любовником, то есть силки, верша, КАПКАН (петля); кроме
того, система зубчатых колес ("synchroMESH" - коробка передач).
Особый раздел посвящен заглавию, прочитанному наоборот, - поскольку по
дороге на виселицу Меш мысленно возвращается _назад_, пробуя отыскать в
своей памяти такое чудовищное злодеяние, которое _искупило_ бы казнь. В
его уме, таким образом, идет игра (game!) за самую высшую ставку: если он
вспомнит поступок _бесконечно_ омерзительный, то уравновесит _бесконечную_
Жертву божественного Искупления, т.е. станет Антиискупителем. Это - в
метафизическом плане; разумеется, сознанию Меша чужда подобная
антитеология, просто он ищет - в психологическом плане - нечто столь
ужасающее, что позволило бы ему остаться невозмутимым при виде петли.
Выходит, G.I.J.Maesh - это Гильгамеш, который в момент поражения достигает
_отрицательного_ совершенства; перед нами абсолютная обратная симметрия по
отношению к вавилонскому герою.
"Гигамеш", прочитанный задом наперед, - "Шемагиг". "Шема" -
древнееврейское слово, взятое из Пятикнижия ("Шема Исраэл!" - "Слушай,
Израиль, твой Бог есть Бог единый!"). Поскольку это перевертыш, речь идет
об Антибоге, т.е. о персонификации Зла. "Гиг" теперь - безусловно, "Гог"
(Гог и Магог!). "Шем" - это, собственно, "Сим", первая часть имени Симеона
Столпника; петля свисает со столба, а значит, Меш, будучи повешен, станет
"столпником наоборот": он будет не стоять на столбе, но висеть _под_
столбом. Таков следующий шаг антисимметрии. Приведя по ходу такого
истолкования 2912 выражений - древнешумерских, вавилонских, халдейских,
греческих, старославянских, готтентотских, банту, южнокурильских,
сефардийских, на диалекте апачей (боевой клич которых - "Иг" или "Гуг") -
вместе с их санскритскими соответствиями и отсылками к сленгу
преступников, Ханнахан подчеркивает, что это отнюдь не склад случайного
хлама, но точная семантическая роза ветров, тысячестрелочный компас и план
произведения, его картография, - поскольку уже здесь намечены все без
исключения связи, полифонически воплощенные в романе.
Ханнахан решил сделать свою книгу не только всекультурным,
всеэтническим и всеязыковым узлом (петля!); чтобы пойти выше и дальше, чем
удалось Джойсу, все это было, конечно, необходимо (так, одна-единственная
буква "М" в "ГигаМеше" отсылает нас к истории майя, богу Вицли-Пуцли, ко
всем ацтекским космогониям и иррумациям), но недостаточно! "Гигамеш"
соткан из _всей совокупности_ человеческих знаний. И опять-таки, мы имеем
в виду не только современное их состояние, но также историю науки, то есть
клинописные вавилонские арифметики; испепеленные, потухшие образы
мироздания - как халдейские, так и египетские; птолемеизм и
эйнштейнианство, исчисление матричное и патричное, алгебру тензоров и
групп, способы обжига ваз в эпоху династии Минь, машины Лилиенталя,
Иеронимуса, Леонардо, гибельный воздушный шар Саломона Андре и дирижабль
генерала Нобиле (то, что во время экспедиции Нобиле были случаи
каннибализма, имеет особый и глубокий смысл для читателя, ибо роман
Ханнахана можно уподобить точке, в которой некий фатальный груз упал в
воду и возмутил ее гладь; и кругами волн, концентрически расходящихся все