"Евгений Ленский. Вокруг предела" - читать интересную книгу автора

прошедшем он оказался только наблюдателем.
- Пока ты спал, в тебе пробуждались Силы. В человеке перемешано добро и
зло - вероятности равны. Вот такая слепая игра! Силы были еще не велики, а
последствия ты видишь. Пойми, что я прав и не мешай.
- А что ты сделаешь?
- Ты опять будешь только человеком. Нормальным, обычным человеком.
Женишься, родишь детей, а Живая Мысль пройдет свой цикл снова, вот и все.
У ног Трофимова кот сбил с ног крысу, и по всему "Шанхаю" вспыхнула
битва. Трофимова передернуло. Он вспомнил дуло автомата у лица человека,
только что спасавшего людей, увидел красные следы, оставляемые траками танка
на камне двора, вдохнул тяжелый маслянистый дым, выходящий из
полузасыпанного взрывом туннеля. А ведь это можно предотвратить. Хотя бы
это.
- Нет, - ответил он. И в тот же момент почувствовал, как на него
обрушилась невероятная тяжесть, оглушающая, придавливающая к земле. Застонав
и падая на колени, Он взметнул вверх всю боль и горечь людей, которых видел
и не видел, знал и не знал. Тяжесть ослабла, еще ослабла и словно скатилась
с него. Трофимов вскочил и с места, свечой взмыл в разорванные тучи неба.
Никто из людей в этот момент, спящих и занятых своими делами, не знал,
что все они, дети и старики, мужчины и женщины, участвуют в самой страшной
битве, в которой когда-либо участвовал человек. Только гениальная фантазия
пробудившейся на заре человечества "Живой Мысли" описала эту битву на страх
всем живущим. Тогда ее назвали Армагеддоном.

Трофимов поднялся до границы тропосферы и почувствовал, как слабеет.
Его Сила была слишком земной и не могла оторваться от родной планеты.
Перевернувшись вниз головой и вытянув руки, как для прыжка в воду, он бурно
ринулся обратно, по пути созывая, стягивая к себе Волю города, мирно спящего
внизу, страны, континента... И Земля отозвалась.
Это была странная ночь на Земле. В эту ночь партизаны одной из стран
Латинской Америки прекратили атаки на уже готовый пасть город. Президент
некоей африканской страны отменил обращение к народу по радио, а полковник
ВВС этой же страны неожиданно и необъяснимо отложил путч, когда танки уже
выходили из казарм. Биржи всех ведущих стран испытали необъяснимое колебание
курсов.
Стянутая в кулак Воля Земли обрушилась на "Шанхай" натолкнулась на щит.
Выговцев по-прежнему стоял у калитки, он бросил навстречу бурно падающему
Трофимову всю мощ Сил древней и могучей Цивилизации, которую была способна
вместить его биологическая структура. Силы столкнулись и поглотили друг
друга.
Трофимов у самой земли затормозил свое падение, перевернулся и
приземлился на ноги. Светало. У калитки в предрассветной мгле, небрежно
опершись на забор, стоял все тот же врач, слегка улыбающийся и довольный.
Вторым, глубинным, зрением Трофимов видел, как мало человеческого осталось в
оболочке Выговцева, и от этого еще сильней почувствовал себя человеком.
Он сделал выпад. В реальном мире выпад такой силы испарил бы море
средней величины... Выговцев, не пошевельнувшись, отвел удар. Трофимов
понял, что их силы примерно равны. Требовалась хитрость, обходной маневр. И
он даже придумал такой маневр. Это заняло доли, секунды, но как раз те доли,
за которые он упустил инициативу. Выговцев успел выставить вокруг Трофимова