"Евгений Ленский. Вокруг предела" - читать интересную книгу автора

барьер Сил, окружить его, как волка флажками и сейчас медленно сжимал
кольцо.
Трофимов бросался вправо, влево, пробовал взлететь и уйти в землю. Ему
это удавалось, но его Силы и соединенная Воля Земли гасились этим барьером.
Он напрягся, попытался сконцентрироваться, собраться в острие. Острие
гнулось, упираясь в непроницаемую преграду. А барьер сдвигался, утолщаясь и
каменея.
Но в грохоте, слышимом только им двоим, странно прозвучали колокола - в
церкви, в двух кварталах от "Шанхая", начиналась заутреня. В другой... в
третьей... в десятой - по всему городу и за его пределами, сотни, тысячи
молящихся в этот утренний час согласно вознесли свои мысли к небу. А где-то
далеко муэдзин прокричал с минарета азан, и новые десятки тысяч молящихся
распахнули свои сердца миру и добру. Трофимов уже чувствовал сдвигающиеся
прямо перед собой стены барьера, когда их неумолимое движение замедлилось и
остановилось.
Новые потоки Воли вливались в Трофимова. Ободренный, он вдохнул полную
грудь воздуха и рванулся во все стороны одновременно. Барьер Сил с грохотом
развалился и на Выговцева обрушилось все стремление миллионов людей к добру
и счастью, собранное в кулак. Но еще многие, слишком многие продолжали спать
в это утро. Смятый, раздавленный, уже почти утративший биологическую
структуру, Выговцев выпустил калитку и все же собирая остатки Сил, отчаянно
закричал: "Помоги, помоги!". Крик его, взметнувшись вверх, отразился от туч
и лавиной накрыл больничный парк.
Наполеон дремал, сидя на скамейке. Изношенное сердце то замирало,
пропуская такт, то начинало стучать снова. Наполеону было хорошо, уютно и
тепло, как когда-то в молодости. Призыва о помощи он не услышал -
почувствовал. Он даже не понял, кто и нуда зовет. Им просто овладел тот
азарт, тот восторг смертной минуты, которая решает жизнь. Именно такие
минуты способны сделать генерала - императором. Старик молодо вскочил и
каждой клеточкой своего тела, всей волей, некогда двигавшей сотнями тысяч,
рванулся вперед.
Изношенная биологическая структура не выдержала. Сердце лопнуло, и
прошедшая свой цикл Живая Мысль всей мощью невообразимо древней Цивилизации
обрушилась на Трофимова. Трофимов, уже физически прыгнувший на падающего
Выговцева, был остановлен в полете. Из его глаз пропало все - "Шанхай",
небо, звезды... Он очутился в непроглядной темноте и, кувыркаясь, летел
куда-то в невероятную даль и с каждой секундой... часом... столетием?..
забывал, забывал и уже не понимал куда и зачем, а - главное - почему летит.
И так продолжалось до того момента, пока учитель средней школы Трофимов не
очнулся от какого-то нелепого и кошмарного сна на своей кровати в общежитии.
Но сон не мог испортить ему настроения - сегодня вечером у него было
назначено свидание с Катей. Он собирался сделать ей предложение и почему-то
знал, что она не откажет.

В течение пасмурного дня в городской морг были доставлены два умерших
без документов, подобранных в одном районе. Первый - старик, скончавшийся от
инфаркта. Врач, производивший вскрытие, поразился, как этот человек еще жил
с таким сердцем. Второго, молодого, настиг инсульт. Через положенное время
их невостребованные тела были преданы земле за счет государства.
А еще в это утро в разных концах Земли родилось два младенца. То есть,