"Владимир Ленский. Странники между мирами ("Эльфийская кровь" #2) " - читать интересную книгу автора

пренебрегайте никакими методами, в том числе и грязными. Всегда помните:
этот человек убил вашу младшую сестренку. Убил хладнокровно, расчетливо - и
ради каком-то собственной выгоды. Они даже не были в ссоре".
Что-то вроде этого.
Здесь, в имении, все было до сих пор наполнено воспоминаниями о Софене.
О ее детстве, о ее нежной привязанности к брату. Роол нарочно уложил убийцу
спать в ее комнате. Ему хотелось набраться ярости. Сам того не зная, Эгрей
совершил осквернение памяти Софены. Он спал в ее постели, смотрел на ее
рисунки - смотрел равнодушными, холодными глазами постороннего, а ведь там
Софена изобразила все свои мечты! Такая беззащитная, такая искренняя, вся -
порыв...
И этот негодяй убил ее просто ради собственной выгоды...
Роол настоял на том, чтобы жена и дочка не встречались с гостем.
"Надеюсь, он скоро уедет, - объяснил хозяин усадьбы. - Неинтересный тип.
Солдафон, да и дело у него неприятное. В любом случае - не годится для
женского общества".
"В таком случае, мы отправляемся на прогулку, - решила жена. - Устроим
настоящую вылазку. Возьмем припасы в корзине, мою служанку - вернемся домой
к вечеру".
Роол мрачно улыбнулся, вспоминая этот диалог. Почти идиллия. Когда-то
Софена утверждала, что всякая идиллия содержит в себе нечто зловещее. "Не
может быть все так хорошо, - говорила сестра. - Безоблачная атмосфера всегда
несет в себе угрозу. Как и любое "слишком". Если муж и жена не ссорятся,
значит, скоро один из них умрет... или сбежит с заезжим красавчиком. Или, на
худой конец, начнется война - и все сгорит".
У Софены был своеобразный, романтический взгляд на вещи. Постоянное
ожидание беды - обычная тональность ее настроения - Роол приписывал крайней
юности сестры. И еще - тому, что она выросла без сверстниц, со старшим
братом, в глуши, где основные впечатления девушка черпала из книг, рассказов
и собственных фантазий.
Но в том, что касалось нынешнего утра, Софена была совершенно права.
Чрезмерная идилличность утреннего разговора Роола с женой таила нечто
зловещее.
Везде Софена! Что ни случится, все напоминает Роолу о потере! Он
вздохнул. Он понял вдруг, что устал от этой пылающей скорби. Возможно, после
смерти Эгрея что-нибудь изменится, и душа сестры наконец отойдет в мир
тишины и покоя, перестанет беспокоить его на каждом шагу.
Могут ведь воспоминания быть прозрачными, приятными, ласкающими сердце?
Не обязательно ведь им жечь тебя, точно раскаленным железом?
- Скоро будем у Русалочьей заводи, - обернувшись к своему спутнику,
проговорил Роол. - Будьте внимательны. Здесь встречаются настоящие провалы.
- Провалы куда? - улыбнулся Эгрей.
- В никуда. Они опасны тем, что не видны - прикрыты травой. Здешнее
болото очень коварно.
Болото началось сразу за холмом. Возвышенность, на которую они
поднялись, обрывалась почти отвесно, и дальше до самой лесной гряды тянулась
низина, густо заросшая осокой. Между высокими острыми стрелами болотной
травы то тут, то там вспыхивали ослепительные искры: там была вода.
- Странно, - заметил Роол, - ручей здесь совсем небольшой, однако вон
какую долину себе прогрыз и сколько сырости развел. - Он перевел взгляд на