"Владимир Ленский. Пророчество Двух Лун ("Эльфийская кровь" #3) " - читать интересную книгу автора

Другими становились и изображения на витражах. Они как будто жили
собственной жизнью. Сначала Талиессин видел в основном речку, опоясывающую
сферу по всему диаметру. Каждый камешек в этой реке горел отдельным световым
пятном, каждая лягушка была готова, кажется, ожить и квакнуть. Затем
внезапно в глаза начали бросаться цветы, изображенные на стеклянном лугу. Их
лепестки, их листья. Чуть позже ожили насекомые и птицы, но тогда погасла
река.
А если стоять в самом центре сферы и крутиться, обнаружил Талиессин, то
весь стеклянный мир вокруг приходит в движение, и в конце концов становится
просто жутко, потому что ты сам перестаешь существовать и превращаешься в
наблюдателя, в постороннего, в того, кто только смотрит, но лишен права
говорить и действовать.
Королева замечала, что сын ее в восторге. Теперь Талиессин знал это
наверняка. Именно поэтому она пожелала заночевать в доме господина Алхвине,
хотя до столицы оставалось полдня пути.
Талиессин провел ночь внутри одной из сфер. Смотрел, как чернеет
искусственный мир, как извне пронзают его звездные иглы, а затем внутрь
властно входят, точно мечи, перед которыми расступается все, широкие лучи
двух лун, Ассэ и Стексэ. На их перекрестье, в самом центре сферы, появилось
призрачное изображение ладьи с надутым парусом.
Днем господин Алхвине объяснял, как создается это изображение.
Показывал схемы и чертежи. Преломление лунных лучей, особые углы, под
которыми расположены стекла витража, элементы ладьи, скрытые в узорах,
преимущественно в изображении цветов, - все это приводит к проецированию
картинки на воздух...
Талиессин же знал тогда только одно: он увидел чудо. Ладья возникла из
пустоты, из игры света и цветных стекол. Тихо висела она над головой
мальчика, а он стоял, запрокинув к ней лицо, и пестрые пятна, синие и
желтые, медленно перемещались по его лбу и щекам. И когда созерцание ладьи
начало причинять ему боль, изображение стало медленно таять - ни мгновением
раньше. И по этому признаку Талиессин понял: чудо, созданное господином
Алхвине, совершенно.
...Наполненная дымом сфера лопнула. Осколки взметнулись в воздух жутким
фейерверком; вслед за ними мчались, догоняя их, длинные струи огня. "Если бы
в аду устраивали праздники, подумал Талиессин, - они выглядели бы похоже".
Безрадостные черные осколки осыпались дождем обратно в пламя. Раз или два
сверкнуло цветное стекло, но оно было сразу поглощено огнем.
Талиессин сделал еще несколько шагов и вдруг наткнулся на нечто
свисающее с ветки. Он не заметил препятствия, потому что не сводил глаз с
пожара.
Юноша отпрянул, капюшон упал с его головы.
Прямо перед его лицом покачивалось лицо господина Алхвине. Оно было
перевернуто, черные с проседью волосы свисали к земле - находись господин
Алхвине в нормальном положении, Талиессин сказал бы, что они стояли дыбом.
Рот господина Алхвине был раскрыт, и Талиессин видел, что зубы у него
раскрошены. Пожар отражался в распахнутых глазах.
Талиессин шарахнулся в сторону, а затем побежал. Он скатился с холма,
нырнул в чащу леса и бежал не разбирая дороги, пока зарево на северном,
"неправильном" краю горизонта не отдалилось настолько, что Талиессин
перестал ощущать долетающий от него жар.