"Савелий Леонов. Молодость " - читать интересную книгу автора

селянами, еще при керенщине, ненавистного княжеского гнезда.
- Я-то? - Николка смутился, дернул носом! - Я пешком ходил... Кто на
лошадях, те понавозили! Афонюшка, старая шельма, три подводы гонял! У него
сейчас в горнице - господские шкапы, часы стоячие, самовар серебряный....
- Так, так, - улыбка сползла с загорелого Степанова лица. - Ну,
ладно... Всякому делу - свой черед.
Николка восхищенно смотрел на брата. Ему хотелось стать таким же умным
и смелым, носить такую же серую куртку и этот верный наган за поясом,
С дрожью в голосе он рассказывал:
- Когда прошел слух о твоей смерти, у нас дома плакали, а Бритяк
смеялся над тобой. Ни чуточки ему, знать, не жалко, всякую всячину молол.
Будто ты до пяти лет материну грудь сосал да барина напугал...
- Николка, на круг! - завизжала с тока Марфа, Бритякова невестка. -
Живо! Куда тебя запропастило?
Паренек сорвался, точно его огрели батогом; мелькнули голые пятки,
зашуршала огородная зелень... И через минуту засвистел на конном приводе:
- И-эх, го-лу-би-и... Наддай!
Степан шел обратно, уже не замечая летавших над подсолнухами пчел,
отцветающей картофельной ботвы. Забыл о дивных волнующихся полях и ласкающих
взор перелесках. Перед глазами стоял худой, забитый ребенок: "Все ведь умею:
косить, пахать..."
Встреча с братишкой отрезвила Степана. Он вдруг ясно понял, что
революция здесь, в жердевской глуши, только начинается. Предстоит жестокая
битва с бритяками, успевшими прибрать к рукам и помещичье добро.
Переступив порог своей избы, Степан тотчас сел, чтобы не подпирать
затылком низкого потолка. В сумеречной духоте жужжали голодные мухи. Шаткий,
о трех ножках стол и лавка, изъеденная червем, наглухо приколоченная к
стене, - все это знакомо с давних пор.
Тимофей, наклонившись с приступка у печки, остановил на сыне пытливый
взгляд.
- Ха, служивый, - негромко, словно провинившись в чем-то, заговорил
старик, - ну, как тебе наша житуха нравится?
Степан откинул пятерней кудри со лба.
- Просто удивительно! Столько в мире перемен, а Жердевка стоит будто
заколдованная...
- Не получилось у нас хозяйства, - понурил голову Тимофей, который
хотел и не мог выглядеть сегодня по-настоящему счастливым. - Другие старики
гордятся перед детьми. Вот, мол, как надо век вековать! А нам...
умирать даже совестно.
Степан набил трубку, и мать подала дрожащей рукой коробок спичек. Это
было настоящей расточительностью. Спички стоили дорого, и по утрам Ильинишна
ходила к соседям за угольками на растопку.
Она взглянула на серую куртку сына, подумала:
"Господи... Должно, с убитого носит".
И достала из сундука льняную, с вышитой грудью, рубашку.
Степан узнал девичий подарок Насти Огреховой. На морщинистом лице
матери прочел он какое-то беспокойство... Брови его сошлись близко к
переносью, между ними тоненько билась невидимая жилка.
- Не дождалась Настюха... просватали, - вздохнула мать.