"К.Н.Леонтьев. Хамид и Маноли" - читать интересную книгу автора

Так-то хотел пожалеть его палкой ага! Простой человек был, думал
сделать добро; а сделал еще хуже. Обиделся Маноли и говорит мне, когда я
вышла его провожать за дверь: "Я, Катерина, больше сюда не приду! Будь
проклята вера этого старого дьявола и весь дом, и отец, и его мать пусть
будут прокляты! Всякий осел да будет приказывать мне! Он мне не отец и не
брат! - Прощай, говорит" .
И ушел; весь раскраснелся от гнева; идет так скоро от меня, только
шальвары колышатся туда и сюда и кисть на феске.
Стою у дверей и думаю. Вот и ругаться, и проклинать людей научился! а
личико-то у бедного красивое и доброе, как у того Михаила Архангела,
которого образ из России наш игумен привез. Точно такое лицо; мы все на
образ этот любоваться ходили.
С тех пор я уж и не видала никогда моего брата! Час его смертный был
близок, и никто из нас этого страшного часа не знал.


VI

Христиане наши в это время вооружились и собрались под Ханьей, около
Серсепильи и Перивольи. Их было тысяч около десяти из разных епархий и сел.
Начальников у них было много, а главный самый был один молодец - Маврогенни.
У нас и теперь так говорят люди, - во времена Вели-паши, либо во времена
Маврогенни, - все равно это. Стали они в садах и под оливками; не портили и
не трогали ничего даже в турецких садах и домах и послали сказать всем
сельским туркам в Киссамо и Селимно, где больше турок, и в другие места,
чтобы они работ своих не бросали и не боялись бы. "Мы с Вели-пашой воюем, а
не с вами. Вы критские люди, такие же, как и мы, и от нас вы зла не
ждите..."
Однако глупые турки деревенские нашим не поверили, а поверили
Вели-паше. Паша подсылал им людей: "Идите, спасайтесь в города; не верьте
грекам; их больше в селах, и они вас там всех перебьют".
Ему хотелось, как слышно, чтобы больше смут было в Крите и чтобы султан
сказал: "ты один исправишь все там, Вели-паша! без тебя нет спасенья"...
Говорили также наши, что английский консул тоже все против христиан
действовал.
Пошли турки в город из деревень толпами. Женщины, дети на ослах, на
мулах едут; пожитки везут: а мужчины около пешие с ружьями. Усталые,
сердитые, голодные все в Ханью собрались.
Работы свои полевые покинули и жить им нечем: работ в городе для них
нет...
Город наш-то, знаешь, тесный; улицы узкие; стены кругом города толстые;
ворота у крепости на ночь запрут и бежать некуда; разве в море броситься.
Страшно стало христианам городским. Как ночь придет - души нет; так и ходит
за тобой смерть жестокая!.. Что делать? Куда бежать?
Наши из садов Серсепильи шлют сказать паше:
- Пусть султан нам права возвратит обещанные!
А паша ждет войска из Константинополя и не уступает. Турки в городе, -
сказала я, - голодные, злые, теснота им, жить негде; у кого родные были, и
тех стеснили, а у кого не было родных?! И то сказать, каково было в жару в
эту летнюю с детьми маленькими и с больными, и старыми людьми, где попало