"К.Н.Леонтьев. Сфакиот " - читать интересную книгу автора

после. Я говорю: вот они оба какие хорошие, какие красивые, какие белые,
какие у них руки и ноги красивые! Я говорю еще: какая приятная вещь, если
таких любишь!" А она мне говорит: "Когда б они здешние были и купеческие
дети". Я ей говорю: разве тогда бы другие были, приятнее были бы? Все равно!
Мне они оба нравятся. А она говорит: "Я боюсь!" Тогда брат сказал Цецилии:
"Синьора Цецилия! Вы напрасно не сказали Афродите так: пусть у братьев
Полудаки денег будет много, и они будут купцы".
Цецилия говорит: "Хорошо, я ей скажу это".
Брат сочинил тогда для Афродиты и Цецилии такое маленькое письмецо:
"Мы, сфакийские молодцы и ребята из Белых Гор, Христо и Яни, братья
Полудаки - это пишем. Мы очень огорчены! Есть по соседству в саду хорошем
померанчик с померанцо-вого дерева и яблочко из Италии, и мы желали бы на
них полюбоваться и веселиться ими. Однако боимся, чтобы не было им от наших
мыслей этих неприятностей. Если у нас есть судьба и счастье, у Христо и у
Янаки, его младшего брата, то это будет. А если не будет, то мы очень
огорчимся.
Христо и Яни, братья Полудаки из Сфакии, или Белых Гор".
Цецилия прочла и смеется:
- Если ты католиком бы сделался, я бы с тобой убежала.
А хитрый брат:
- Если бы ты сделалась православной, я бы тоже тебя любил. А теперь
коли ты меня любишь и нам с тобой синьора, венчаться нельзя, то хоть бы ты
изволила снизойти и помочь мне, чтоб Афродита кого-нибудь из нас полюбила,
либо брата, либо меня.
Цецилия говорит:
- Хорошо! Я с удовольствием постараюсь. - И стала стараться.
Сама учит брата: "Христо, цветочков ей поднеси". Брат нарвал жасмина
побольше, на тонкую палочку цветок к цветку снизал и пошел к Акостандудаки в
дом и отдал Афродите, но что они говорили между собою, не знаю.
Только на другой день такое было нам веселье! С утра зовет нас Цецилия
и говорит:
- Сегодня после обеда отец у сестрицы в городе останется, а я кухарку
ушлю, и вы будете тут; Афродита придет.


VI

Мы в величайшей радости оба ждали вечера с нетерпением. Сердца наши
горели. Только я больше стыдился, и пока в городе были, брату не говорю
ничего, а все смотрю на него, то на часы, когда домой...
А Христо на меня взглядывает и улыбается. Потом говорит тихо, при
людях: "Яни! не пора ли нам к итальянке возвратиться".
Я отвечаю и сам краснею:
- Ты знаешь... Он говорит:
- Поедем!
Я обрадовался, и мы мигом доехали до Галаты, и точно что провели время
очень приятно. - Только ты, Аргиро, опять будешь гневаться.
Аргиро. - Не буду, не буду, душенька, рассказывай. Как я такие вещи
люблю слушать! как книжка!
Яни. - У синьора Прециозо в саду была длинная дорога прекрасная; по