"Эдмон Лепеллетье. Римский король ("Тайна Наполеона" #5) " - читать интересную книгу автора

несчастному мужу философское спокойствие, необходимое в подобных случаях,
решил стать мстителем за честь Жерома. Я был как раз накануне назначения на
в высшей степени выгодную должность комиссара у испанской границы. Наполеон
разорил меня одним росчерком пера: он вычеркнул мое имя из доклада о
назначении на место и строго-настрого приказал никогда не упоминать ему обо
мне. Мне думается, что он сам приревновал меня: у него были определенные
намерения на королеву Вестфальскую... Бедная Екатерина Вюртембергская! Как
мне жалко ее! Положив на месте проклятого корсиканца, я хочу отомстить также
и за нее! Маркиз, я сгораю от нетерпения предложить нашим принцам всю свою
энергию и ненависть!
- Я помогу вам! Но будем осторожны! Так до свиданья, до завтра!
- До завтра! Господи Боже, маркиз, благодаря счастливой случайности,
которая так неожиданно свела нас с вами, я уже не нахожу сегодняшний день
таким отвратительным.
- Так вы прощаете Римскому королю его рождение?
- Римскому королю? О, черед дойдет и до этого королька. Пусть только он
попадет в мои руки!
- Вы убили бы и его? - спросил Лювиньи, на которого произвел сильное
впечатление мрачный тон заявления Мобрейля, сопровождаемый свирепым блеском
глаз. И словно охваченный заранее жалостью к маленькому королю, он
прибавил: - Ребенка! Вы, значит, не отступаете ни перед чем? О, вы ужасный
человек!
- Говорят, что так! - ответил злодей, польщенный этим замечанием,
словно комплиментом, а затем пробормотал с жестокой улыбкой: - Ребенок
вырастет. Было бы безумием убить льва и оставить в живых львенка. До завтра,
и постараемся провести агентов корсиканца!
Через пять дней после этого соглашения Мобрейль по рекомендации маркиза
де Лювиньи был допущен к графу де Прованс, которому впоследствии история
дала имя Людовика Восемнадцатого.
Будущий король Франции жил в Англии, в элегантном поместье в графстве
Бекингэм Там он ждал, хотя и без особенной надежды, чтобы Франция раскаялась
в своих революционных заблуждениях, прогнала узурпатора и вернула ему,
Людовику Станиславу Ксавье графу де Прованс, корону его брата Людовика XVI.
Но ему так часто нашептывали на ухо слова одобрения, он видел столько
разочарования и безнадежной усталости в окружавших его лицах, что теперь
очень рассеянно и вскользь выслушивал редкие предсказания будущего
возвращения в Тюильрийский дворец. Впрочем, эти предсказания обычно звучали
без внутреннего убеждения, скорее банальным комплиментом, какой-то заученной
формулой обязательной вежливости в устах все более редких преданных
роялистов, являвшихся принести его высочеству выражения верности и
предложить к его услугам свою шпагу.
И граф де Прованс уже не верил в успех заговора или мятежа. Без всякой
грусти, со спокойствием примирившегося философа и скептической улыбкой на
устах он признавал бесполезным и все эти выражения преданности, и готовность
жертвовать человеческими жизнями. Он совершенно не старался отыскать
подражателей отважным партизанам вроде Кадудаля или Фроттэ, сама порода
которых казалась ему уже иссякнувшей. Он более чем умеренно доверял проектам
заговорщиков, этих разинь, которые давали себя арестовать до начала открытых
действий и адские машины которых неизменно отказывали в благоприятный
момент. Некоторое время он еще верил в маршала Бернадотта, которого ему