"Эдмон Лепеллетье. Фаворитка Наполеона ("Тайна Наполеона" #7) " - читать интересную книгу автора

- Посмотри-ка, Соваж, - воскликнул ла Виолетт, - какая странная посадка
у этого верхового... уж не казак ли он?
- Нет! Это французский гусар, - безучастно ответил фермер, по-прежнему
погруженный в горькое раздумье и будучи волнуем своими опасениями.
Тамбурмажор продолжал разглядывать кавалериста, расплывчатый силуэт
которого мелькал вдали, скрываясь иногда за придорожными тополями.
- Удивительное дело, - пробормотал он, - я готов поклясться, что это -
казак, только что ограбивший какую-то ферму. У него с собой какая-то
поклажа... что-то громоздкое... мешок - не мешок. Ну-ка, - продолжал ла
Виолетт, повысив свой голос, что заставило вздрогнуть Жана Соважа,
погруженного в тревожные размышления, - глаза у тебя зорки, как у всех
жителей равнин. Вглядись хорошенько да скажи мне, что такое, перекинутое
поперек седла, увозит с собою твой воображаемый гусар.
Фермер словно очнулся. Остановившись, он защитил рукою от солнца свои
глаза и стал пристально всматриваться.
- Это французский гусар! - вскоре подтвердил Жан Соваж. - Странно! С
ним как будто ребенок... да еще довольно большой. Он посадил его впереди
себя на седло.
- Похититель детей? Французский-то гусар? Эк куда хватил! Его поклажа -
скорее мешок муки или овса, который этот кавалерист увозит из какого-нибудь
дома в Торси. У тебя глаза видят плохо, товарищ..., погляди-ка еще... протри
очки-то!
- Я не могу больше ничего разглядеть, - ответил Жан Соваж, - дорога
делает здесь поворот, и всадник скрылся за ним. Но если этот молодец
интересует тебя своей ношей, то расспроси о нем в гостинице "Серебряный
лев". Мы как раз подходим к ней. Незнакомец, наверно, останавливался там.
- Мы разузнаем о нем еще раньше, - возразил тамбурмажор, - вот и твоя
жена спешит нам навстречу. Она должна была видеть этого всадника и объяснит
нам, что такое он вез: ребенка или мешок.
Жан Соваж поднял голову. Внезапная бледность покрыла его лицо.
- Ребенка? - пробормотал он. - Да, я хорошо различил, что при всаднике
был ребенок. Ах, Боже мой, неужели это... Я, право, рехнулся! Однако
Огюстина одна, - прибавил фермер хриплым голосом.
Он побежал навстречу жене.
Она остановилась и, вздрагивая, поднесла к лицу передник, точно желая
скрыть свои слезы, стыд, ужас.
- Огюстина, - закричал еще издали муж, - где мальчик? Где Жак?
Услыхав голос Жана, женщина упала как подкошенная на дорогу, не отнимая
передника от лица, и заговорила с мольбой:
- Прости! Не брани меня! Я и так убита горем!
- Где мальчик? - грозно допытывался фермер.
- Сжалься, Жан! Я не могла защитить его, я была не в силах помешать
тому, что произошло.
Ла Виолетт приблизился к ней в свою очередь и, теребя усы, проворчал
сквозь зубы:
- Так вот оно что! Значит, история с мальчиком, посаженным поперек
седла, подтвердилась? - Глаза деревенского жителя не обманули его! Но кто же
этот грабитель, осмелившийся похитить у матери ее ребенка? Он не может быть
французским солдатом. - Это какой-нибудь переодетый казак, австрийский
мародер, прикрывшийся гусарским ментиком одного из наших, предательски