"Григорий Лерин. Морской волк-2 Стирка в морской воде" - читать интересную книгу автора

5

Остаток ночи я провел на свободе. Свобода была без душа и белых
простыней, а по количеству сажи мое новое пристанище равнялось нескольким
десяткам прожженных матрацев. Зато сколько угодно свежего сырого воздуха и
серое, затянутое низкими тучами небо над головой.
Ветер стихал и заходил под корму, сбивая и сглаживая гребни волн. "Дядя
Теймур" уже не метался из стороны в сторону и не ухал от ударов, только
устало переваливался с борта на борт.
Выбежав из надстройки, я не стал искать убийцу - это было бесполезное
занятие. Я не сомневался, что через пять-десять минут он будет стоять у
каюты Хомута вместе с остальными. Потом кто-нибудь обнаружит, что клетка
пуста и людоед Стрельцов непостижимым образом ускользнул, чтобы сделать свое
страшное дело.
Кто - он? Олежка все-таки выследил его, устроив засаду в каюте Хомута,
но убийца сумел его разубедить или заставил сомневаться. Подожди, Олежка,
сейчас я тебе все объясню, или что-то в этом роде. Потом - бегом вниз, на
противоположный коридор, поворот ключа, потом - бегом назад, остановился,
выстрелил, убедился и бегом из надстройки. Все рассчитано буквально до
секунды.
За мной, конечно, не гнались. Вряд ли нормальному человеку придет в
голову искать в темноте вооруженного пистолетом преступника. Сам я не боялся
быть застреленным. Пока я жив, убийца вне подозрений и может продолжать свое
дело легко и доверительно. Так что я, скорее всего, буду последним из десяти
негритят; Но и он будет последним, к тому времени и патроны закончатся. Хотя
на это надежда слабая - он вполне может действовать топориком или гаечным
ключом. Ничего не подозревающие товарищи охотно подставят свои затылки.
Сначала я хотел спрятаться в одном из трюмов, но кто-то догадался
включить прожектора палубного освещения, и я передумал. Петляя по внешним
палубам надстройки, я поднялся к трубе и с удивлением обнаружил узкий
железный трап, ведущий наверх. Наверху оказалась небольшая площадка, густо
усеянная сажей, теплая от выхлопных газов, идущих от генератора. А я-то
думал, что труба - она и есть труба, и в нее можно провалиться почти до
самого киля, оставив после себя густой черный дым, если провалиться в
галошах.
Я был слишком возбужден, грязен и сыр, чтобы лечь и уснуть. К тому же в
последние сутки на пароходе возникла нехорошая тенденция: стоило мне лечь
спать, как кого-то убивали и валили ответственность на меня.
С трубы открывался великолепный круговой обзор на все открытые палубы.
Я встал на колени и, высунув голову наружу через низкое ограждение,
порадовался, что не пошел на главную палубу. Волны разворошили бамбуковые
маты, и теперь там топорщились непроходимые джунгли, отбрасывая резкие
причудливые тени.
Что-то шевельнулось внизу, и я перевел взгляд. На крыло мостика вышел
человек, но кто именно, я разобрать не смог. Он подошел к ветроотбойнику и
поднял руку. Постояв так с минуту, опустил руку и вернулся в рубку.
Возможно, это был сигнал, но мне так и не удалось разглядеть принимающего,
да и не верилось, что кто-нибудь рискнет туда пробраться через острые зубья
торчащих бамбуковых прутьев.