"Михаил Лермонтов. Княгиня Лиговская " - читать интересную книгу автора

- Баронесса Штраль, - отвечал Печорин.
- Аа! - сделал рыжий господин.
- Вы, конечно, об ней много слыхали?
- Нет-с, ничего формально.
- Она уморила двух мужей, - продолжал Печорин, - теперь за третьим,
который верно ее переживет.
- Ого! - сказал рыжий господин и продолжал уписывать соус, унизанный
трюфелями. -
Таким образом разговор прекратился, но дипломат взял на себя труд
возобновить его.
- Если вы любите искусства, - сказал он, обращаясь к княгине, - то я
могу вам сказать весьма приятную новость, картина Брюлова: "Последний день
Помпеи" едет в Петербург. Про нее кричала вся Италия, французы ее
разбранили. Теперь любопытно знать, куда склонится русская публика, на
сторону истинного вкуса или на сторону моды.
Княгиня ничего не отвечала, она была в рассеянности - глаза ее бродили
без цели вдоль по стенам комнаты, и слово "картина" только заставило их
остановиться на изображении какой-то испанской сцены, висевшем противу нее.
Это была


149

старинная картина, довольно посредственная, но получившая ценность
оттого, что краски ее полиняли и лак растрескался. На ней были изображены
три фигуры: старый и седой мужчина, сидя на бархатных креслах, обнимал
одною рукою молодую женщину, в другой держал он бокал с вином, он приближал
свои румяные губы к нежной щеке этой женщины и проливал вино ей на платье.
Она, как бы нехотя повинуясь его грубым ласкам, перегнувшись через ручку
кресел и облокотясь на его плечо, отворачивалась в сторону, прижимая палец
к устам и устремив глаза на полуотворенную дверь, из-за которой во мраке
сверкали два яркие глаза и кинжал.
Княгиня несколько минут со вниманием смотрела на эту картину и наконец
попросила дипломата объяснить ее содержание.
Дипломат вынул из-за галстуха лорнет, прищурился, наводил его в разных
направлениях на темный холст и заключил тем, что это должна быть копия с
Рембранта или Мюрилла.
- Впрочем, - прибавил он, - хозяин ее должен лучше знать, что она
изображает.
- Я не хочу вторично затруднять Григория Александровича разрешениями
вопросов, - сказала Вера Дмитриевна и опять устремила глаза на картину.
- Сюжет ее очень прост, - сказал Печорин, не дожидаясь, чтобы его
просили, - здесь изображена женщина, которая оставила и обманула любовника
для того, чтобы удобнее обманывать богатого и глупого старика. В эту минуту
она, кажется, что-то у него выпрашивает и удерживает бешенство любовника
ложными обещаниями. Когда она выманит искусственным поцелуем всё, что ей
хочется, она сама откроет дверь и будет хладнокровною свидетельницею
убийства.
- Ах, это ужасно, - воскликнула княгиня.
- Может быть я ошибаюсь, дав такой смысл этому изображению, -