"Михаил Юрьевич Лермонтов. Вадим " - читать интересную книгу автора

часто они не возвращались пользуясь свободой; - таким образом однажды мать
сосватала невесту для сына, давно убитого на войне. Долго ждала красавица
своего суженого; наконец вышла замуж за другого; на первую ночь свадьбы
явился призрак первого жениха и лег с новобрачными в постель; "она моя",
говорил он - и слова его были ветер, гуляющий в пустом черепе; он прижал
невесту к груди своей - где на месте сердца у него была кровавая рана;
призвали попа со крестом и святой водою; и выгнали опоздавшего гостя; и
выходя он заплакал, но вместо слез песок посыпался из открытых глаз его.
Ровно через сорок дней невеста умерла чахоткою, а супруга ее нигде не могли
сыскать.
Таково предание народное; обратимся к повести нашей. Борис Петрович и
жена его три года не получали известия от своего Юриньки!.. месяц тому назад
он с богомольцем, которого встретил на дороге, прислал письмо, извещая о
скором прибытии... это он!..
Колокольчик звенел все громче и громче... вот близко, топот, крик
ямщика, шум колес... кибитка въехала в ворота... вся дворня столпилась...
это он... в военном мундире... выскочил, - и кинулся на шею матери... отец
стоял поодаль и плакал... это был их единственный сын!
Впрочем, такие вещи не описываются...
Вечером Вадим возвратился в дом... увидал кибитку, поймал некоторые
отрывистые речи... И догадался; - с досадой смотрел он на веселую толпу и
думал о будущем, рассчитывал дни, сквозь зубы бормотал какие-то упреки... и
потом, обратившись к дому... сказал: так точно! слух этот не лжив... через
несколько недель здесь будет кровь, и больше; почему они не заплотят за
долголетнее веселье одним днем страдания, когда другие, после бесчисленных
мук, не получают ни одной минуты счастья!.. для чего они любимцы неба, а не
я! - о, создатель, если б ты меня любил - как сына, - нет, - как приемыша...
половина моей благодарности перевесила бы все их молитвы... - но ты меня
проклял в час рождения... и я прокляну твое владычество, в час моей
кончины...
Неподвижен стоял Вадим возле рогожной кибитки; толпа пестрела кругом;
старухи, дети, все теснилось, кричало, смеялось.
- Куда какой красавчик молодой наш барин, - воскликнул кто-то... -
Вадим покраснел... и с этой минуты имя Юрия Палицына стало ему
ненавистным...
Что делать! он не мог вырваться из демонской своей стихии.

ГЛАВА Х

Смерклось; подали свеч; поставили на стол разные закуски и медный
самовар; Борис Петрович был в восхищении, жена его не знала, как угостить
милого приезжего; дверь в гостиную, до половины растворенная, пропускала
яркую полосу света в соседнюю комнату, где по стенам чернели высокие шкафы,
наполненные домашней посудой; в этой комнате, у дверей, на цыпочках стояла
Ольга и смотрела на Юрия, и больше нежели пустое любопытство понудило ее к
этому... Юрий был так хорош!.. - именно таковые лица нравятся женщинам:
что-то доброе и вместе буйное, пылкость без упрямства, веселость без
насмешки; - он не был напудрен по обычаю того века; длинные русые волосы
вились вокруг шеи; и голубые глаза не отражали свет, но, казалось, изливали
его на все, что им встречалось.