"Анатолий Лернер. Три дня в Иерусалиме" - читать интересную книгу автора

Стрелами, пущенными со стороны Иерусалима. И они позволили своим
эмоциям изливаться вместе с той энергией, которую принесли эти стрелы. Они
ловили эти стрелы и сами начинали метать их. Они бездарно тратили то, чего
от них ждали. Саму Энергию, которую ждали от них командиры.
Они были уже неуправляемы. Они не подчинялись своим командирам. И
потому, находились под стражей. Всем лагерем. Их нужно было усиленно
охранять этой ночью. И стражники, тяжелые на подъем, сменялись каждый час
на протяжении нескончаемой ночи.
Это было понятно и разумно. Это практиковалось в этой армии, которая
являла собой лишь низшую ступень огромной военной машины любого
государства этого странного мира.
Словом, эта армия была частью той машины, которая служит миру, где
властвует материя.
Той Бренер играл роль стражника. Он изрядно устал от своей роли, таская
за собой дурацкую "пушку". И едва осознал это, как ему стало зябко и
тоскливо. Поеживаясь на ветру, Той засобирался спать. Но что-то не
отпускало его...
И вдруг... Это вдруг, умещалось в одно слово - Рассвет.
Рассвет над Иерусалимом.
- это - Сияние над Святым Городом.
- это счастье присутствия в благостнейшем из миров.
- это рассвет, как рождение в мире. Как воскрешение после смерти...
- это смерть и жизнь, длиною в миг.
Рассвет над Иерусалимом - признание тебя - Городом.
- его привет, направленный к тебе.
- это когда трепещут листья, и трепещут они от твоего присутствия.
- это с детства манящая "серебряная изнанка", воспетая Заболоцким и
Щупловым...
Рассвет над Иерусалимом - это уже не ветер, бьющий в лицо.
- это сгусток сил.
- это Величайшие Энергии, устремленные на Город.
Отголоски вихрей сбивали Тоя с ног, словно желая сдуть его с холма. Его
знобило. Зуб не попадал на зуб, и казалось, что ветер высушил ему не
только глаза и рот, но собирался выдуть и всю душу.
Той налил в стакан магической воды.
Благо рядом был умывальник. И едва он сделал полный глоток, как увидел
разительные перемены в своем восприятии.
Ветер был нежен и мил.
Он приятно щекотал его щетину, напевая при этом шлягер сезона среди
ветров:


Он приятно щекотал его щетину,
Он приятно щекотал его щетину,
Он приятно щекотал его щетину -
Ма-а-а-карена..!

...и вот так - до бороды.

Тоя разобрал смех. Он пел вместе с ветром эту дурацкую песенку и