"Николай Семенович Лесков. Театральная хроника. Русский драматический театр" - читать интересную книгу автора

и, одним словом, родство весьма обширное. Переярков и Ризположенский - оба
профессоры одной и той же черной магии: оба устраивают злостные банкротства:
Ризположенский для Большова и Переярков для Боровцова, и оба устраивают эти
банкротства дурно, так что истина выбивается наружу и клиенты их гибнут.
Турунтаев, правда, новое лицо, но лицо столь невеликой важности, что на нем
не стоит останавливаться, а грациозная головка Лизы кивнула зрителям,
сплакнула перед ними слезу своего несчастья и ушла в счастливую случайность
в белейшей одежде такой невинности, возможность которой составляла предмет
долгих споров еще в Поленьке Жадовой, хотя последнюю, конечно, и сравнивать
невозможно с этим чуть намеченным женским личиком. В пьесе есть поучения и
тенденции, но поучения, придуманные очень странно, а тенденции далеко не
такие смелые и здоровые, каковы, например, тенденции "Доходного места".
Поучения резюмируются таким образом: 1) не будучи обеспеченным в денежном
отношении, не сходись с любимой женщиной и не заводи семьи; 2) состояние в
семь тысяч рублей да домик в Москве еще не дают права жениться, мало этих
средств; 3) не любя никого исключительной любовью, от нужны благоразумно
выйти замуж за великодушного благодетеля (Лиза: все равно, ведь я никого не
люблю). Все это доброй памяти наши старички еще нам говаривали. Ну, а как
обеспеченья-то целый век не соберешь или соберешь к тем годам, когда
пригодишься не в мужья молодой жене, а разве в натурщики Пукиреву, для новой
картины "неровного брака"? Желчным холостяком оставаться, на стороне
чем-нибудь обзаводиться или в нигилистическую коммуну идти?.. Слово сие,
кажется, жестоко есть. Семь тысяч да домик - это уж опять совсем не пустяки,
а что не любя никого исключительной любовью "все равно" выйти замуж за
благодетеля - это пустяки, и великодушием не всегда купишь любовь. Самое
слово "Пучина", объясненное Погуляевым, тоже заключает для нас поучение, но,
к сожалению, и здесь поучение, сказанное неудачно. Автору хотелось показать,
что пучина невежества затягивает и поглощает человека, а в пьесе его только
пучина кисельниковского ничтожества эксплуатируется бездонною пучиною
купеческой жадности Боровцова. Тут не человек сломан и поглощен, а обобран
дурачок, не умеющий ничего поставить в свою защиту, и только.
Затем не говорим ничего о лице молодого резонера Погуляева и о его
женитьбе на Лизе: это лицо совсем неживое и свадьба его что-то совсем
невероятное.
Нам привелось слышать, что "Пучина" писана г. Островским во время
разгара народничества в нашем обществе. Нам отчасти верится, что автор имел
в виду этой пьесой удержать тогдашние увлеченья. В вызове Лизы научить
девушек ценной работе мы не можем не видать одной из ходячих идей нашего
времени и потому можем соглашаться, что г. Островский приноравливался в
"Пучине" к современным направлениям" только в этом предположении и разговор
о "Жизни игрока", встречаемый у него в начале пьесы, получает смысл. Там
сухая мораль, черт нарисован страшным - автор хотел нарисовать его
увлекательнее, в образе воплощенной патриархальности, которая и
патриархальностью-то может представляться разве только одному Кисельникову,
и делает из "Пучины" тоже довольно "голую мораль" на тему: "С кем
поведешься, так и прослывешься".

Примечания

1