"Николай Семенович Лесков. Русское общество в Париже" - читать интересную книгу автора

Наши русские в Латинском квартале довольно редко живут бобылями, а
большею частью, по местному обычаю, тоже женятся на гризетах. Это всеми
почти признается очень удобным, ибо в сожительстве с французской гризетой,
действительно, есть очень много своих, так сказать, хороших хозяйственных
сторон для человека, не знающего Парижа. Она делается его другом и
попечительницею и не только полезна в отношении экономическом (ибо хорошая
гризета почти ничего не стоит, а держит еще в руках размашистую русскую
натуру), но благодетельно действует и в отношении нравственном. Мы почти все
получали из России одинаковые средства (от 300 до 500 фр"анков· в месяц), но
замечательно, что наиболее и наичаще терпели недостаток бобыли, тогда как
женатые всегда проживали на те же деньги совершенно безнужно. Парижская
гризета - человек удивительно приспособленный к парижской жизни: она
практична, экономна и всегда так мастерски сообразит свой семейный бюджет с
средствами своего сожителя, что никогда не зарвется, и в день нового
получения денег в кармане ее кокетливого передничка еще, верно, будет 10-15
франков, убереженных на случай, если бы новое получение денег почему-нибудь
затянулось. Бобыль живет гораздо бестолковее; он проводит свое время не
веселее соотчича, живущего с рабочей гризетой, но каждое его удовольствие
ему обходится во сто раз дороже: так называемые "свободные гризеты", с
которыми он беспрестанно сталкивается, хотя и не такие кровопийцы, как
лореты с rue Cadet или Boulevard des Italiens,[13] но все-таки не входят в
положение своего односуточного приятеля и не жалеют его. Вообще это уже
женщины избалованные и испорченные, которые живут только сегодняшним днем. У
нас много раз рассказывали, что в Париже совсем выводится милая порода
гризет, что теперешние парижские гризеты в своих нравах ничем не отличаются
от лорет. Совершенно понятно, как могло составиться такое мнение у русских о
гризетах Латинского квартала.

Русские давно живут в Париже в довольно большом числе; но, до последних
лет, русского очень редко можно было встретить в Латинском квартале. Все они
держались на той стороне Сены, около ruе de Rivoli и Елисейских полей, где
даже вследствие зтого устроился и русский трактир. Мировая известность
гризет заманивала прежнего русского обитателя Парижа в кафе и на бальные
вечера Латинского квартала, и он здесь набегом искал знакомства с гризетами
и, разумеется, в первый же заход сближался с одной из очаровательных
"дочерей девиц", а потом, встретив ее на другой вечер с другим, пожалуй,
своим же компатриотом, рассказывал: "Нет уже этих честных гризет! Вывелись
они. Теперешние гризеты те же лоретки, даже чуть-чуть не вечерние "крючки"".
Недавно, через три года после того, как появились в первый раз в печати эти
письма, такое мнение еще раз высказал один путешествующий русский романист
г. Б-ин. Но это все-таки неправда. Это вздор. Гризеты, настоящие
польдекоковские гризеты, существуют в Париже; но хорошую женщину вообще
гораздо труднее отыскать, чем худую, и потому не побежит же она сама на
такого человека, которому "все едино, абы баба была". С путными гризетами
нельзя вести себя, как любят себя вести многие наши туристы. С ними нельзя
сводить близкого знакомства таким простым и коротким манером как пробовали
это делать наши компатриоты назад тому лет пять. Эти люди, не способные к
изучению вглубь чего бы то ни было, а тем менее женщины, судят о женщинах по
одной какой-нибудь женщине. Изучая гризет, люди такого сорта обыкновенно
ищут связишки с гризетой, и связишки, состроенной кое-как, наскоро. Такие