"Николай Семенович Лесков. Модный враг церкви" - читать интересную книгу автора

Ему ответили имя и фамилию лица, желавшего вступить с ним в
собеседование.
- Какой у него чин? - запытал дух новою телеграммою.
- Генерал-лейтенант, - ответил медиум.
Дух успокоился и сказал: "хорошо".
Когда таким предварительным опросом выяснилось, что линия свободна и
аппарат готов телеграфировать, медиум, как водится, предложил генералу
объясняться с духом посредством "закрытых вопросов", которых, однако, не
должно быть более двух или трех.
Это обыкновенно делается таким образом: желающий вопросить духа пишет
свой вопрос собственною рукою на клочке бумажки и или оставляет эту бумажку
закрытою у себя под рукою, или же передает ее на руки одному из
присутствующих, а медиум отвечает на вопрос, не зная его содержания.
Это считается уже непогрешимым свидетельством, что телеграмма идет из
иной обители, а не сочинена медиумом.
Так было и в том случае, о котором здесь рассказывается. Генерал
написал духу: "Что ты думаешь о нынешнем состоянии военных сил?" Вопрос был
спрятан; медиум не знал его и отвечал от лица духа:
- Я плачу.
- О чем? - спросил второй раз генерал.
- Что за птицы без хвостов? - отвечал дух. - Они взлетят, но им нечем
будет управить своего полета, и ветер снесет их.
Ответы эти по сличении их с вопросами генерала были всеми признаны как
нельзя более соответственными и мудрыми, и все наличные спириты остались
этими ответами бесконечно довольны.
Таких неловкостей в большинстве сообщающихся с духами спиритских
кружков несть конца, и спириты, зная это, ревниво скрывают свои "общения" и
не допускают на свои собрания людей, в искренней преданности которых
спиритизму они не уверены. "Духи капризны, - говорят спириты, - и, если есть
среди нас неверующие, они безмолствуют".
Но про всех последователей этого фокусного спиритизма, имеющего, как
справедливо заметил журнал Киевской духов. академии, прямое родство с
стологаданием (les tables tournantes [Вертящиеся (вращающиеся) столы -
Франц. ]), нечего, нам кажется, и говорить. Хотя к этому спиритизму и
"пристают целые толпы", в которых есть люди и хорошо поставленные и
просвещенные, но век этого родственного стологаданию спиритизма, без
сомнения, все-таки есть век быстротечный - в чем нам очень приятно
согласиться с мнением журнала Петербургской духовной академии. Нет нужды,
что век этот начался ранее минувшего краткого века нигилизма; пережить
эфемерид не значит еще дать ручательство в своей долговечности. Верование в
порчу, в насылку бесов и в существование русалок и домовых уже, конечно,
было распространено гораздо более, чем стологадательный спиритизм и
держалось у всех народов целые ряды столетий, но все-таки не удержалось
против света науки и пало. Не иное что ждет, разумеется, и этот
стологадательный, или, как спириты его называют, опытный спиритизм, и
просвещеннейшие из спиритов недаром его чуждаются и отрицают. Церкви и ее
слугам даже едва ли и вовсе довлеет считаться с этим врагом, который, как
всякое суеверие, носит сам в себе все зачатки падения и ни одной здоровой
души человеческой уловить не в состоянии.
Это тот спиритизм, о котором по преимуществу говорит Диксон и который