"Дорис Лессинг. Трава поет" - читать интересную книгу автора

живущие подобным образом?
А потом еще кто-то бросил: "Бедные белые". Подобное определение вызвало
беспокойство. В те времена еще не существовало столь сильного имущественного
расслоения (дело происходило до начала эры табачных ба- [13] ронов), но
разделение по национальному признаку, вполне естественно, было весьма
четким. Маленькая община африкандеров[2]жила своей жизнью, и англичане не
обращали на них внимания. "Бедными белыми" называли африкандеров, но никогда
не именовали так англичан. И вот кто-то, набравшись дерзости, назвал
Тернеров бедными белыми. Так в чем же разница? Кто такие были бедные белые?
Дело заключалось в образе жизни, все сводилось к вопросу о норме. Чтобы
Тернеры стали бедными белыми, супругам не хватало только оравы детей.
Несмотря на неопровержимость доводов, люди все равно не воспринимали их
как "бедных белых". Это стало бы предательством, а Тернеры, в конце концов,
были все-таки англичанами.
Таким образом, в округе к супругам относились в соответствии с кастовым
духом, являющимся главным законом южноафриканского общества, который сами
Тернеры игнорировали. Создавалось впечатление, что они считают существование
подобного кастового духа не нужным, и, честно говоря, именно за это их все и
ненавидели.
[14]
Чем дольше люди размышляли о случившемся, тем более необычным оно им
казалось. Дело даже не в самом убийстве, а в том, как его восприняли
окружающие: в том, как они жалели Дика Тернера и с какой яростью и
негодованием отзывались о Мэри, будто бы она была гадкой порочной женщиной,
словно она заслужила того, чтобы ее убили. При этом никто не задавал
вопросов.
Так, например, все должны были заинтересоваться, кто же этот
"специальный корреспондент". Новость в редакцию явно послал кто-то из
местных, поскольку стиль заметки и близко не напоминал газетный. Но кто же
это был? Управляющий Тернеров Марстон уехал сразу же после убийства.
Полицейскому Денхэму вполне хватило бы ума написать в газету, однако то, что
это сделал именно он, представлялось маловероятным. Оставался только Чарли
Слэттер, который знал о Терне- рах больше остальных, ну а кроме того, он
находился неподалеку в день убийства. Можно сказать, что он фактически взял
ход расследования в свои руки и даже командовал сержантом полиции. При этом
люди считали, что он имеет на это полное право и именно так все и должно
быть. Кого еще, если не белых фермеров, должно волновать, что одна дура
нарвалась и приняла смерть от руки туземца, [15] в силу причин, о которых
можно догадаться, но о которых никто так ни разу и не упомянул. Слишком
многое стояло на кону - их средства к существованию, их жены и семьи, их
образ жизни.
Чужаку показалось бы странным, что все дело доверили Слэттеру, в
расчете, что он обставит все без шума и пыли, вызвав при этом как можно
меньше пересудов.
Никакого плана действий не существовало: чтобы его придумать,
просто-напросто не было времени. Почему, например, когда работники Дика
Тернера сообщили Чарли о случившемся, он уселся писать записку сержанту в
полицейский участок? Почему он не позвонил в полицию?
Даже в глуши все знали, как управляться с телефоном. Поворачиваешь
ручку сколько нужно, снимаешь трубку, а потом: щелк, щелк, щелк, - и