"Леонид Левин. Китеж уходит под воду (Исповедь мертвецов) " - читать интересную книгу автора

потной суеты, к морю, дикой природе и тишине.

Обожаемое море жидким изумрудом стелилось возле ног, лизалось нежно
и ласково, лениво дотягивалось до пальцев мягким соленым языком. Не верилось
что в глубине эта зеркальная масса таила прекрасный, неведымый большинству
сухопутного народца, захватывающий и восхитительный мир, населенный
удивительными по красоте и разнообразию созданиями.

В подводном царстве лазили боком страшнючие крабы, грозно задрав
клыкастые клешни, вытаращив черные злые глаза, распялив в стороны когтистые
марсианские сочления ног под ребристым рыцарскими парцырями, украшенными
замысловатыми неведомыми гербами из известковых отложений.

Суетливо сновали над песчаными проплешинами, высвеченные солнцем
нежнейшие, розоватые барабульки-султанки, трудолюбиво просеевая песчинки
тонкими усиками. Стремительно пролетали серебрянными торпедами плотные,
упругие тела стай кефали. Медленно проплывали никчемные вихлявые зеленухи.
Поджидали добычу зарывшиеся в песок камбалы и дракончики. Разевали
пещероподобные рты скарпены, засевшие в мрачных расщелинах, обросших мохнатыми
бородами зеленоватокоричневых, шевелящихся от подводных ветров, водорослей.
Лешке все это привычно, а Клавдя открывала все новые и новые чудеса с жадностью
и ненасытностью неофита.

После первых, суматошных дней на новом месте, жизнь вошла в
устоявшийся ритм. Казалось уже, что живут они вот так, вместе, в этой палатке
чуть ли не всю сознательную жизнь, а может тут и родились. Сутки неторопливо
делились между морем, ленивым солнечным пляжем, любовью, приготовлением пищи и
походами в Алушту.

Раз в день, после того как спадал полуденный зной, выбирались
уговаривая друг друга из палатки, шли вдоль берега, перелазили через осыпи
камней и обломки скал. Примерно на середине "Великого пути в цивилизацию"
бросали на берегу нехитрые пожитки и сигали в море освежиться. Брызгались,
резвились, подныривали друг под дружку. Клавдя взбиралась на лешкины плечи и
прыгала в воду, вздымая фонтаны брызг. Вновь обнимались, сжимали друг друга в
объятиях, целовались словно не было полуденного бешеного часа в палатке. Часто
охватившее, пьянящее желание оставляло их в воде, или Клавдя мокрой рыбой
выскользнув из объятий, кидалась к сумке и раскидывала прямо у воды старое
китайское махровое полотенце.

Умиротвореннные, они затем обмывали потные, покрытые прилипшими
песчинакми тела, натягивали необходимый для пребывания в городе минимум одежки
и отправлялись дальше.

В Алушту входили со стороны парка, успевшие уже обсохнуть.
Растворялись, смешивались с толпой курортников. От набережной поднимались к
старому базару где так чудесно пахло жарящимися у грузин шашлыками, кипящими в
масле чебуреками, где на длинных столах нежадные крымчане отдавали перед
закрытием рынка задешево мясистую черешню всех невозможно красивых расцветок от
темнобордовой до прозрачножелтой с темным пятнышком просвечивающейся сквозь