"Леонид Левин. Только демон ночью (Часть 2) " - читать интересную книгу автора

вихри мелкой песочной колючей пыли, подхватывали вынесенный воздушной волной
хлам и уволакивали его все дальше и дальше.
Сквозь серое полотно дыма и взвешенной в воздухе пыли проскакивали языки
пламени, слизывающего краску кузовов с припаркованных возле стены машин.
Автомобили осели дисками на бетонку беспомощно сморщив пробитые осколками,
сдутые покрышки. У некоторых нелепо задрались отскочившие багажники и капоты,
почти все лобовые стекла покрылись паутиной трещин.
Лавируя между остовами машин офицеры начали пробираться к дверному проему.
Навстречу нам пошатываясь и припадая на раненую ногу вышел афганский солдатик с
белым то ли от пыли то ли от ужаса лицом, в засыпанном штукатуркой и залитом
кровью обмундировании. Левой рукой он неловко прихватил автомат, а растопыренной
неестественно красной ладонью правой пытался преградить пришельцам путь в
здание, лопоча что-то на своем, непонятном языке. Старший машины подскочил к
нему, залопотал что-то в ответ, но солдатик только мотал головой и тыкал
растопыренной, лишенной кожи ладонью перед собой. Вдруг он остановился на
полуслове, закатил глаза и сложившись словно перочинный ножик завалился набок.
Мы подхватили его под руки, подскочивший прапорщик схватил за ноги в грубых
ботинках, торчавшие из раскромсанных лохмотьев брючин и понесли к автобусу.
- Осторожно! Ложим на живот! - просипел прапорщик. - У него в спине стекло
торчит.
Осторожно положили афганца худым мальчишеским животом на шершавый бетон. В
распоротой спине парнишки торчал врезавшийся кинжалом треуголный осколок
толстого оконного стекла окрашенный розовой кровью пузырящейся по краям раны.
- В легком сидит. Не знаю можно ли вынимать. Как бы хуже не сделать. -
Сказал прапорщик и выжидательно посмотрел на меня. Звание обязывало принять
решение. Но какое? Я не был морально готов взять на себя ответственность за
жизнь человека в эти первые минуты на проклятой, чужой афганской земле.
- Ладно, пусть пока лежит на животе. Выймем, может сильное кровотечение
начаться. Чем его остановим? Даже индивидуальных пакетов нет. А так кровь не
идет почти, осколок ее тампонирует. Медики приедут - разберутся.
- Есть, товарищ майор. - С облегчением произнес прапор, снимая с себя
бремя ненавистной всякому ответственности за чужую жизнь. Мы донесли солдатика
до автобуса и положили животом на заднее сидение. Шофер сидел на своем месте и
курил, зло сплевывая в опущенное окно.
- Постелили бы чего, седушки замараете, товарищи офицеры. Потом во век не
отмоешь. - Пробурчал и кинул нам пахнущий бензином кусок брезента.
- Помог бы лучше, - усовестил водилу прапорщик.
- Мое место здесь, у руля, а не с падалью возиться. Хоть так, хоть так
подохнет.
- Разговорчики, - заорал я на водилу. - Ко мне!
- Не рви глотку, майор. Я не по вашему ведомству. - Спокойно отозвался
водила и повернулся к нам спиной. - Всякого и всяких насмотрелся, наелся этого
дерьма по ноздри, так что не советую нервы рвать. Здесь, Афган, потому -
спокойней и без эмоций, а то долго не выдержите, не проживете.
- Хрен с тобой, мудила. Потом поговорим.
- Поговорить можно, но вряд ли будет желание, майор.
- Пошли, товарищ майор, ну его на хрен, там наши других несут. Поможем.
Мы с прапором кинулись навстречу военным и гражданским несущим на руках
какие-то пестрые свертки в раздуваемых сквозняками лоскутах материи. Ветер снес
пелену дыма и стало ясно видно, что это завернутые в лоскутья одежд, одеял,