"Андрей Левкин. Мозгва" - читать интересную книгу автора

Поэтому дома с ним все уже было в порядке: по инерции, набранной
быстрыми (время шло к закрытию метро) перемещениями от "Боровицкой" до
"Александровского сада" и, оттуда, до "Кутузовской", он вернулся в
нормальную жизнь, даже вполне успешно соединился со вполне настроенной на
это супругой (она, собственно, и вознегодовала на его позднее появление
именно поэтому). И то сказать, суббота, когда ж, как не в субботу.
Но ворочаясь, засыпая в истоме и отчасти физиологической печали, то
есть даже после столь надежного, зафиксированного семяизвержением
возвращения в реальность, он не смог отнести происходившее с ним сегодня на
случайный казус выходного, например, дня, тем более - на глупый сбой по ходу
элементарной выпивки. Что-то тут не сходилось, в испытанных ощущениях
присутствовала реальность.
Наутро они пили чай, рассуждая о том, что пора строить планы на лето,
на отпуск. Учитывая, что со съемом квартиры средства поджались, надо было
придумывать что-то, не выходящее за пределы Отечества.
Супруга бесхитростно предложила съездить в город Петербург, примерно на
время белых ночей, тем более, что она там почему-то училась и там еще
сохранились приятельницы, которые, кстати, могли уступить жилье, если бы
сами в это время отбыли бы куда-нибудь за пределы Отечества, хотя, конечно,
у кого в Ленинграде есть на это деньги? Еще было неясно, что делать с
Ррребенком, который в данный момент что-то производил в своей комнате. Его
тоже можно было бы куда-нибудь отправить, но куда отправляют будущих
восьмиклассников? Может, вот его-то как раз за границу? Дело, то есть
требовало четкого расчета, то есть - требовало перехода в конструктивную
фазу, которая пока была невозможна. Да и то сказать, только январь.
Затем жена отправилась в магазин, а О. задумался. Определенное неумение
фиксировать собственные реакции и чувства не помешало ему попытаться
восстановить странность, имевшую место вчера, в промежутке между улицами
Новодевичьей и Большой Якиманки. Странность пропала только на переходе с
"Боровицкой" на "Александровский сад". Что не удивительно, станция
"Александровский сад" может прекратить что угодно. Туда можно завозить
психопатов и невротиков, которые либо вылечатся, либо поймут, что их
случай - безнадежен, а это их и успокоит. Какая-то эта станция пренатальная,
внутриутробная. В целом же, О. обладал качеством, которое давало ему шанс во
всей этой истории - он совершенно не требовал от окружающих выраженного
уважения к своей личности: скорее всего, просто сомневаясь в наличии
субстанции или сущности, которая бы могла его понять во всех тонкостях.

* * *

Что до станции "Александровский парк", то когда-то она была "Улицей
Коминтерна", "Им. Коминтерна", "Калининской", "Воздвиженкой". В 1935 году на
станцию "Коминтерн" поезда ходили только с "Охотного ряда". Это чуть ли не
единственная станция, у которой перрон не прямой, а весьма изогнутый. Она
тупиковая, так что машинисты, доехав, выходят из кабины и идут вдоль всего
состава обратно. Днем, чтобы не было задержек, они меняют составы - в вагон,
ставший теперь головным, залезает новая бригада, а приехавшие идут на другой
конец платформы, успевая как раз ко времени прихода следующего поезда. А
вечером сами обратно и едут. Неторопливо дойдут от бывшей головы к бывшему